Он прижал ее к себе сильнее; ступил на носилки, вошел с нею на руках в шатер. Рабы взялись за четыре конца эбеновых перекладин. Подняли тяжесть вверх. Из-под курчавых волос по их затылкам катился пот. Припекало. Солнце стояло в зените. С близкого моря наносило запах йода. Белые раскаленные камни пахли известняковой пылью. Под ногами у рабов хрустели нежные раздавливаемые ракушки.
Они двинулись прочь от ненавистного помоста, прочь от Скопаса и прошлой ее рабской жизни. Он держал ее на коленях. Он погладил ей лоб, отводя с лица волосы. Она все еще боялась улыбнуться ему. В полутьме шатра она не видела его лица толком, только различала, как блестят его глаза. Тепло их тел перетекало друг в друга. Она приблизила свое лицо к его лицу и внезапно, осмелившись, поцеловала его в глаза – в один и в другой.
– Глазами ты глядишь на мир, – прошептала она. – Я хочу, чтобы ты всегда глядел на меня. Так же, как сейчас.
– Я всегда буду глядеть на тебя, – прошептал он ей. Взял руками ее лицо. Руки у него были большие, горячие, и ей показалось – ее лицо окунули в костер.
Он приблизил свое лицо к ней, и его губы нашли его губы. Ее никогда не целовал мужчина. Кровь прихлынула к ее губам и к низу ее живота. Она испугалась прилива крови и схватилась одной рукой за лицо, другую положила себе на живот. Царь нежно взял ее руку и отвел с живота, взамен положив туда свою руку.
– Как горит твой живот под легкой тканью, – прерывающимся шепотом прошептал он. – Как я хочу целовать твой живот. Я скоро буду целовать его. Целовать твой рот, сияющий, как ягода; твое лицо, как полная Луна. Я буду целовать тебя всю, и ты будешь смеяться от радости.
Когда рабы проносили носилки мимо виноградных рядов, они услышали терпкий, сладкий запах винограда. Душистый черный виноград лежал на деревянных лотках, в искусно сплетенных корзинах. Два раба стояли в огромном долбленом чане, преступали ногами, будто танцуя танец. Они давили виноград. Терпкий сильный запах поднимался от чана, если его вдохнуть глубже, можно было опьянеть, как от вина.
У царя раздулись ноздри. Он вдохнул аромат глубоко. Он приблизил губы свои к ее лицу снова.
– Я пьянею от тебя, как от вина, жизнь моя, – прошептал он. – Я буду кормить тебя отборным виноградом. Хочешь, купим виноград?.. Я прикажу доставить на мой корабль корзины с черным виноградом… его собрали, должно быть, на Крите или на Книдосе… а может, его сюда, на рынок, привезли этруски… кто бы его ни привез, хочешь, он будет наш?.. и нынче ночью, когда я буду любить тебя, – голос его пресекся, – я буду вкладывать тебе в рот виноградины, одну за другой, если тебя обуяет жажда, царица моя… хочешь?.. И мы сами будем давить вино в чане, я научу тебя… у тебя все ноги будут в темном виноградном соке, как в крови… это кровь ягод, не бойся… тебя никогда больше не будут ударять плетью, никогда не прольют твою кровь…
Он осторожно коснулся губами ее губ. Он хотел поцеловать ее сильно, впустив свой язык внутрь ее рта – и не стал; лишь провел языком нежно по ее губам, будто слизывая ее сладость, вдыхая ее запах. Она вся вспыхнула до корней волос. Ее глаза привыкли ко тьме шатра, и она уже хорошо различала его лицо. Оно было гладкое, бритое; две резких морщины спускались от глаз ко рту, очерчивая губы; плотно сжатый во время торга рот теперь был полуоткрыт в восхищеньи. Глаза, длинные, остро глядящие, Были чуть скошены к вискам. Так же, как и у нее – она не раз видела себя в материно медное, плохо отшлифованное, поцарапанное зеркало. Они точно родня. Они оба – с Острова. Им судьба быть вместе.
– Купи!
Он высунулся из шатра, велел рабам остановиться. Кинул торговцу кошелек. Ухватистые, верткие рабы хозяина, продавца винограда, мигом подхватили тяжелые корзины с виноградом, закричали на простонародном египетском, так, как кричали неотесанные гиксосы: куда нести?!.. в какой дворец?!..
– Нести на корабли, – распорядился царь, держа руку, сжатую в кулак, на колене. Она потрогала его кулак пальчиком, как будто это был золотой шар. Улыбнулась. – На корабль, где красный парус, на нем вышито золотыми нитками спереди большое солнце, сзади – серебряными – Луна. Два светила, что льют свет на землю, покровители моего царства. Не перепутайте! Солнце и Луна! Поставьте корзины на корму! Укройте тканями, чтобы виноград не превратился в изюм, не сгорел!