Меня не радует это открытие: вряд ли я сумею поделиться с кем-нибудь столь ценной информацией, скорее всего придется унести ее с собой в могилу. Пока храбрые сторонники «Юстиции» станут подстерегать Хольдена у главного входа, хитрый мафиози выскользнет сквозь неприметную лазейку.
Машина углубляется в лес, долгие минуты мы едем среди деревьев. Я внимательно примечаю дорогу, Эзио, снисходительно кривя губы, не препятствует мне в этом. Вокруг — ни души. Бандиты уверены в полной своей безопасности и не считают необходимым охранять тайный вход. Автомобиль, подскакивая, взбирается на горбатый мостик через ручей. Затем я узнаю конюшню, и вскоре мы подкатываем к особняку. Машина останавливается.
Судя по всему, Хольдену не до нас. Запертые в подвальном переходе между конюшней и домом, в комнате без окон, мы долгое время остаемся одни, словно о нашем существовании напрочь забыли. Элла расслабляется и дает волю слезам. Я не мешаю ей, но с растущим нетерпением жду, когда девочка выплачется и можно будет расспросить ее о случившемся. Ну а пока не помешает оглядеться на новом месте. Забранная решеткой голая лампочка тускло освещает помещение, где кроме нас с Эллой находятся лишь ведро и раковина. В подвале царит гнетущая тишина.
Все еще шмыгая носом, Элла приступает к рассказу:
— Мы спали, когда они ворвались в дом. Дональд и Даниэль здорово дрались, а потом один бандит приставил мне пистолет вот сюда, — она касается виска, и лицо ее болезненно передергивается. — А потом они меня схватили и побежали. Я видела Айрис. Она лежала на земле и плакала, ночная рубашка у нее была вся в крови. Меня затолкали в машину и увезли, а потом пересадили в другую машину, где были эти трое.
— Постой. Сколько человек ворвалось в дом?
— Четверо. Двое бородатых, а остальные небритые, как Даниэль. Они все время ругались и кричали. На меня поначалу почти не обращали внимания, пока не пересадили в большой черный автомобиль. Ну а там этот вонючий страшила сразу ухватил меня за волосы. Он все допытывался, где ты, а потом от меня отстали и начали совещаться.
— Не помнишь, о чем они говорили?
— Помню. Все время про какого-то Нелла — это, наверное, маленький мальчик. Вроде бы они догадались, где его прячут, но когда туда заявились, в доме никого не оказалось, нашли только труп… У озера мы с Айрис иногда слушали радио, и там тоже говорили про этого «Ю». Ну вот, этого человека в доме, где прятался Нелл, тоже убил «Ю», он оставил какой-то знак… И еще они говорили про человека, которого зовут Джиллан.
— Ну что ж, все это очень интересно. А теперь скажи, как ты себя чувствуешь?
Элла улыбается.
— Не задавай дурацких вопросов!.. Как ты думаешь, Даниэль освободит нас?
— Он наверняка бы уже это сделал, если бы знал, где мы находимся, — с кислой улыбкой отвечаю я. — Но вряд ли он предполагает, что нас с тобой упрятали в заколдованном замке.
Подойдя к раковине, плещу в лицо холодной водой. Мне бы ломать голову над тем, как отсюда выбраться, а я обдумываю сведения, сообщенные Эллой. Итак, после моего отъезда Хон Джиллан нагрянул туда, где прятали Нелла. Его застукал таинственный «Ю» и, порешив налетчика, исчез, прихватив с собой ребенка. Странно, однако… Как этот «Ю» узнал про Нелла и вообще откуда он все знает?! Ясно одно: это человек из моего окружения, но кто — хоть убей, не догадаться. Дональд и Даниэль, бесспорно, выпадают из списка подозреваемых.
Волей-неволей мысли мои переключаются на друзей. Неужели Айрис ранена? Наверняка сейчас Дональд и Даниэль, вне себя от ярости и отчаяния, мечутся в поисках Эллы. Меня, может, и не хватились, ведь я слиняла потихоньку, пока все спали. И тут меня пронзает чудовищная мысль: что, если они решат, будто я сбежала в страхе перед налетчиками и бросила их в беде?!
Словом, надо во что бы то ни стало выбраться отсюда. Но, принимая во внимание нашу темницу, этот логический вывод настолько абсурден, что вызывает лишь нервный смех. Элла удивленно вскидывает на меня глаза, после чего, следуя моему примеру, умывает заплаканное личико, вытирается подолом короткой ночной рубашонки и опускается на корточки.
