– Кого-то? – переспросил он, не веря своим ушам. – Ты имеешь в виду человека?
Индеец указал рукой вправо. Сначала Саймон не видел ничего; но потом резко переключил рычаги и направил машину к ручью.
– Ничто не поможет, – резко сказал Чарли Холвук. – Кабаны рвут мгновенно. Лучше не ехать.
– К черту, – сказал Святой твердо. – Я не собираюсь убегать, если кабаны напали на человека.
И вдруг он увидел прямо перед собой громаду переплетенных корней, отгораживающих островок ризосферы. На единственном росшем здесь дереве болталась человеческая одежда. У подножий дерева на открытой полянке маячили зловещие тени; и как только машина стала приближаться, послышалось грозное рычание ощетинившихся зверей.
– Эти боровы хуже диких кошек, – сказал Галлиполис, поднимаясь со своим ружьем. – Лучше я пальну разок-другой.
– Подожди минутку, – сказал Святой и повернулся к индейцу. – Сколько еще нам ехать, Чарли?
– Около мили. Или чуть больше.
– Здесь стрельбу слышно далеко?
– Далеко. Лучше не стрелять. Кабаны хуже диких медведей.
Саймон упрямо поджал губы. Если бы он повел себя так, как должен был вести, выполняя свою миссию, то ему следовало ехать дальше, ни во что не вмешиваясь и не задерживаясь. Но оставить здесь беззащитного человека один на один со всем этим стадом ревущих зверей – было не в натуре Саймона. Кроме того, спасти человека, находящегося в такой близости к тайному пристанищу Марча, тоже могло оказаться кстати.
Он развернул машину и окинул взглядом ручей. Ручей омывал корни деревьев, росшие по всему периметру островка...
Прежде чем кто-либо понял его намерения, Саймон схватил гаечный ключ и открыл крышку бака с бензином.
– Что за черт! – рявкнул Галлиполис; Саймон улыбнулся саркастической улыбкой.
– А ну не мешай, не то весь бак выпущу, – тихо сказал он, и грек отошел в сторону, когда мистер Униатц направил дуло своего пистолета ему прямо в солнечное сплетение.
Саймон выпустил около двух галлонов бензина, завинтил крышку, и ручей побежал вниз, расцвеченный всеми цветами радуги разлившейся по нему жидкостью.
Затем Саймон зажег спичку и поднес к ручью – он вспыхнул ярким пламенем. Огонь помчался к островку и стал лизать корни. Ноги зверей тут же охватило пламя, и раздался душераздирающий рев. Они бросились в воду и мгновенно скрылись из виду. Большинство из них достигло противоположного берега и продолжало без оглядки мчаться сквозь густой кустарник, визжа, как на заклании.
Огонь постепенно погас, не тронув свежий дерн. Саймон направил машину к острову, ухватился за свисавшую над головой ветку и с ее помощью перебрался на относительно сухой клочок земли как раз вовремя, чтобы поймать соскользнувшего с дерева человека, нашедшего там временное убежище.
Солнце, клонившееся к закату, бросило на землю свой прощальный луч, и рыжие волосы вспыхнули огнем. Невероятно, но это была Карина Лейс.
* * *
– А я как раз подумал, куда это ты запропастилась, – сказал Святой нарочито беззаботным тоном.
Вместо белоснежного пышного платья на Карине теперь был голубого цвета костюм, сшитый в подражание рабочей одежде. Теперь, грязный и изорванный в клочья, он представлял жалкое зрелище – в таком костюме не увидишь ни одного мало-мальски уважающего себя рабочего. И все же, к своему удивлению, он обнаружил, что это ни в коей мере не умаляло ее достоинств. Мокрая, прилипшая к телу одежда лишь подчеркивала совершенство фигуры, а грязное, усталое лицо казалось еще более прекрасным. Все это Саймон мгновенно отметил про себя, отметая холодную неприязнь, которую он должен был к ней испытывать.
А Хоппи Униатц был удивлен совсем по другой причине. Он просто не мог поверить своим глазам.
– Босс, – сказал он так, словно хотел избавиться от наваждения, – я же оставил вас с этой курицей в ресторане.
– Так точно, Хоппи, – согласился Святой.
– И вы ведь не брали ее с собой сюда?
– Нет, Хоппи.
– Тогда, – логически рассуждая, продолжал мистер Униатц, – как она оказалась здесь на дереве?
Галлиполис вытер лоб насквозь пропитанным потом носовым платком и сказал:
– Это уже, черт побери, слишком.
– У кого-нибудь есть сигарета? – спокойно спросила Карина.
