– Очупи. – Голос Святого звучал тихо, но твердо. – А что там есть?
– Помидорные плантации, – ответил Галлиполис, – и больше ничего, кроме огромного количества воды, особенно в дождливые периоды. Но у меня там есть один знакомый индеец. Если кто и сможет провести нас через все эти топи, так только он.
Саймон достал спички и стал определять расстояние по карте.
Галлиполис остановил его:
– Ты неправильно делаешь. Мы возьмем индейца в Очупи, но оттуда идти нельзя. Нам надо вернуться на тридцать миль назад на Тамайами-Трейл – это место помечено цифрой. 37. Марч находится всего лишь в десяти милях от того места, то есть на двадцать пять – тридцать миль ближе. Если выйдем завтра утром, то сможем добраться туда на следующий день.
Святой быстро подсчитал. До Очупи и дальше до того места, где начинаются болота, было около сотни миль. И если до бухты Марча оставалось всего десять миль...
– Мы поедем на велосипедах, – сказал он. – В Очупи мы будем через полтора часа. Тогда мы сможем взять твоего индейца и через час вернуться к болотам. И к утру мы уже будем в Лостменз-Ривер.
Грек обхватил подбородок ладонью и оперся локтем о стойку бара.
– Мистер, – начал он задумчиво, – вы говорите о том, чего совсем не знаете. Я имею в виду те десять миль до Эверглейдза. Это дубовые и ивовые заросли, кипарисы, кочки, грязь, песок, ручьи, ядовитые змеи и москиты – а по ночам еще и парочка пантер. Это не прогулка по Майами. Индеец же пойдет с нами, если я смогу уговорить его, и то только днем.
Саймон быстро рассчитал скорость движения яхты «Марч хэер». Яхта, вероятно, может делать двадцать узлов в час, с буксиром – больше. От Ки-Уэст до Кэннон-Бей по течению – две с половиной сотни миль, на это ей понадобится двенадцать часов и даже больше. Но если подводная лодка тоже выйдет из Лостменз-Ривер, тогда все говорит о том, что капитану Фрэду известны и другие водные маршруты, которые могут сократить путь на целую сотню миль.
Святой свернул трубочкой купюру в сотню долларов и, бросив ее Галлиполису, сказал:
– Предположим, что я и Рэндолф Марч начинаем друг против друга войну. Я хочу нанести неожиданный удар, и у меня нет времени на пустяки. Так что приступим сразу к боевым действиям или для начала поиграем в шарады, притом что работа оценивается в сто долларов за час?
– А как вы думаете? – спросил Галлиполис.
– Я думаю, – ответил Святой, – что мы приступаем к делу.
Галлиполис взял стодолларовую купюру и спрятал в карман. Он откинул голову назад, закусил нижнюю губу и осмотрел костюм Саймона, явно с Сэвил-роу[15].
– Индейца зовут Чарли Холвук; во время последней нашей встречи он сказал мне, что ему сто два года, хотя, может, немного и преувеличил. Что я хочу сказать тебе, заключается в следующем. Когда он увидит тебя такого расфранченного, то вместо того, чтобы участвовать в нашем деле, он захочет отвести тебя в индейскую деревню и женить на индианке.
Саймон посмотрел на свой вечерний костюм:
– У тебя найдется во что мне переодеться?
– У меня есть здесь одежда одного парня, которую он оставил, да так и не забрал. Примерно твоего размера. Пойдем со мной.
Грек повел его по коридору мимо темной комнаты, где играют в покер, и свернул в комнату налево. Он зажег спичку и поднес ее к фитилю лампы. Отыскав высокие кожаные ботинки, толстые шерстяные носки, штаны цвета хаки и рубашку, Галлиполис швырнул все это на койку:
– Вид безобразный, но все стираное. Примерь. В этой одежде будет удобнее, по крайней мере там, куда ты собираешься.
Святой переоделся, а Галлиполис вернулся в бар. Экипировка оказалась не такой уж плохой. Пожалуй, ботинки были немного велики, но это лучше, чем если бы они оказались малы. Саймон пристегнул к поясу кобуру и надел поверх старое пальто.
На койке среди разного хлама валялась газета; Саймон взял ее – она оказалась свежей. На второй странице опять рассказывалось о потонувшем танкере, но никаких новых сведений не было. Ничего нового и быть не могло, и он задумался: не был ли взрыв слишком уж неожиданным, и порадовался, что ничего не рассказал о подводной лодке. Согласно замыслу, должен был остаться в живых один свидетель, который подтвердил бы теорию о том, что взрыв произошел случайно, что вполне подходило в качестве объяснения для комиссии по расследованию. После того как Саймон обнаружил матроса со спасательным жилетом, исчезновение всей команды судна стало одной из тех непредвиденных случайностей, которые разрушают даже очень тщательно разработанный конспиративный план.
