Меня впустили.
Я вошла — и едва не ослепла от яркой желтизны стен. В их жизнерадостности сквозило что-то безумное, как будто тот, кто выбрал такую краску, был уверен, что это привлечет в дом солнце. Берлогу «Озириса» я углядела сразу: на их входной двери красовалось увеличенное фотоизображение мертвого бога — такого же, как в письме, только зеленее. Дверь запиралась на цифровой замок. Я машинально нажала 9-5-7 — этот код придумал для такого же точно замка мой начальник: именно эти три цифры располагались на цифровой панели треугольником, удобным для пальцев. Замок тихо щелкнул, и я потянула на себя дверь.
Переступив порог, я чуть не села: стены приемной выглядели так, словно их щедро облили кровью марсианина. В соседней комнате, где с легкостью разместились бы человек двадцать, теперь сидели семеро — социальная дистанция — и самозабвенно стучали по клавиатурам. На стене красовался силуэт Озириса, нарисованный по тому же самому трафарету. Похоже, кому-то в фирме он очень нравился.
Никто даже не заметил, как я вторглась в их святая святых — наверное, потому, что все работали в наушниках. Я не спешила заявлять о себе, а пару минут внимательно разглядывала этих «рабочих пчелок» и думала. Ни одна мало-мальски приличная айтишная компания никогда не выдаст личную информацию клиента иначе как по решению суда. Значит, мне нужен союзник — тот, кто сообщит мне желаемое из сострадания или симпатии ко мне лично. Мой выбор остановился на женщине с карамельно-розовыми волосами и массивным серебряным кольцом в носовой перегородке.
— Привет, — начала я. — Меня зовут Дейрдре Кроули. Я получила сообщение от сестры через «Склеп Озириса». Вы не поможете мне узнать…
— Ноа! — заорала женщина, даже не поднимая глаз. — Еще одна!
Из-за перегородки в дальнем конце комнаты вынырнула мужская голова.
— Чем могу помочь?
— Я получила сообщение от сестры, Кэролайн Кроули-Трэкстон, — снова начала я, решив назвать обе ее фамилии сразу — вдруг одна из них освежит его память. — Она умерла на прошлой неделе.
— Соболезную, — слово скользнуло с его губ медленно, как капля тягучей патоки. — Я Ноа, комьюнити-менеджер.
Он выскользнул из-за перегородки — костлявый парнишка с рыжими волосами торчком, выстриженными площадкой на макушке. Его лицо украшала острая козлиная бородка, отчего голова спереди походила на равнобедренный треугольник вершиной вниз. Образ довершали очки в массивной черной оправе, кольцо в брови и татуировка мандалы на предплечье — короче, типичный хипстерский образ.
— Дейрдре Кроули, — я сделала к нему шаг.
— Эй, эй, — Ноа вскинул руки так, будто я пригрозила ему ножом. — Не так близко… Вот так.
— Хорошо, хорошо. — С тех пор как началась пандемия, люди нервничают, когда кто-то нарушает их личное пространство. Две или три «рабочие пчелы» оторвались от своих клавиатур и даже стянули наушники. — В общем, я здесь из-за сестры. Сегодня я была на ее похоронах — и получила от нее сообщение. В нем сказано, что если она умерла, значит, ее убил муж.
— Подождите, я дам вам бланк.
— Наверное, я неясно выразилась. Сестра написала мне, что муж хочет ее убить, и умерла. — Я сглотнула. Идя сюда, я старательно подбирала слова, чтобы рассказать все спокойно, без эмоций. Но совсем не рассчитывала, что здесь мне придется заполнять какие-то бланки.
— Погодите. — Ноа шмыгнул за перегородку, выскочил с листом ярко-зеленой бумаги и швырнул его мне: — Вот что вам нужно.
Я поймала листок в воздухе.
— Не исключено, что мою сестру убили. Она написала…
— Заполните бланк. — В лице Ноа не дрогнул ни единый мускул.
— В сообщении сказано, что ее муж, Тео Трэкстон, убил свою первую жену. Раньше я даже не слышала, что у него была жена. И никто о ней не слышал. Но это правда.
— Заполняйте.
Мышцы по всему моему телу как будто завязались в тугие узлы. В отчаянии я почти взмолилась:
— Скажите хотя бы, когда было создано ее сообщение?
— Мы не вправе выдавать информацию о клиентах. Это нарушение конфиденциальности.
— Но ведь она умерла.
Ноа пожал плечами.
— И чем мне поможет ваш бланк? — спросила я.
Ноа вздохнул так, словно разговаривал с тупицей.
