— Как ты смеешь шпионить за мной, ты, негодница!
— Я не шпионила. Очень надо! Я случайно проходила мимо, услышала какой-то шум и почувствовала, что потянуло дымом. Я подумала, что начался пожар, и заглянула в замочную скважину…
— Ага! Так ты признаешься…
— Змеи-драконы, — дипломатично вмешался Девон. — И Эпло. Вот что сейчас важно. Помните?
— Я помню! И что толку в магических стрелах, магическом огне и вообще в любой магии, если мы не сумеем подобраться к этим чертовым тварям?
— Боюсь, она права, — вздохнул Девон.
— У Элэйк есть какая-то идея, — сказала Грюндли, пристально глядя на подругу. — Ведь есть?
— Может быть. Но мы не должны этого делать. У нас могут быть большие неприятности.
— Ну, итак? — Грюндли и Девон отмахнулись от этих низменных соображений.
Элэйк оглянулась, хотя в маленькой каюте не было никого, кроме них, потом наклонилась к друзьям.
— Я слышала от отца, что в прежние дни, когда племена воевали между собой, некоторые воины жевали особую траву, заглушающую страх. Папа никогда не пользовался ею. Он говорит, что страх — лучшее оружие воина, потому что он обостряет инстинкты..
— Пф! Если у тебя душа уходит в пятки, то это еще не значит, что твои инстинкты обостряются…
— Тсс, Грюндли — Девон сжал руку гномихи. — Пускай Элэйк закончит.
— Я как раз собиралась сказать, когда меня перебили, — Элэйк строго посмотрела на Грюндли, — что в данном случае нам не особенно нужно обострять инстинкты, потому что мы не собираемся сражаться. Мы просто хотим подкрасться к змеям, послушать, о чем они будут разговаривать, и тихо уйти. Эта трава может помочь нам преодолеть страх.
— Это магия? — подозрительно спросила Грюндли.
— Нет. Обычное растение. Похоже на салат-латук. Просто у него такое свойство. Все, что нужно сделать, — пожевать его.
Все переглянулись.
— Ну, что вы думаете?
— Звучит неплохо.
— Элэйк, ты можешь достать эту траву?
— Да, знахарка захватила с собой немного. Она думала, что трава пригодится, если все-таки придется воевать.
— Тогда отлично. Элэйк достанет для нас траву. Как она называется?
— Бесстрашник.
— Чего? — нахмурилась Грюндли. — Не думаю. Раздавшиеся из коридора голоса перебили ее. Совещание было прервано.
— Эпло, когда ты собираешься отправиться? — Думэйка было отлично слышно и через закрытую дверь.
— Этой ночью. Друзья переглянулись.
— Сможешь достать траву до этого времени? — прошептал Девон. Элэйк кивнула.
— Тогда решено. Мы идем, — Грюндли протянула руку.
Девон положил свою руку на руку гномихи, а сверху легла рука Элэйк.
— Мы идем, — твердо сказал эльф.
Остаток дня Эпло учился управлять маленькой, рассчитанной на двоих лодкой, которыми люди и эльфы пользовались при рыбной ловле, Патрин изучал лодку гораздо более внимательно и задавал гораздо больше вопросов, чем нужно было для того, чтобы довести судно до расположенного неподалеку Дракнора. Он так тщательно осматривал каждый дюйм лодки, что этот пристальный интерес показался гномам подозрительным.
Но патрин так рассыпался в похвалах гномьему искусству кораблестроения и мореходства, что капитан и команда постарались произвести на него впечатление.
— Она мне вполне подходит, — сказал Эпло, удовлетворенно осматривая лодку.
— Ну еще бы, — проворчал гном. — Тебе-то только и надо, что добраться до Дракнора. Ты ж не собираешься пускаться в кругосветное плавание Эпло усмехнулся.
— Ты прав, приятель. В кругосветное плавание я действительно не собираюсь.
Он всего-навсего собирался покинуть этот мир. Сразу же, как только змеи-драконы затопят Сурунан. Эпло надеялся, что — это произойдет завтра. Он возьмет Самаха в плен. Этот корабль пронесет его и его пленника через Врата Смерти.
«Вместо того, чтобы наносить защитные руны на внешнюю поверхность корабля, я нанесу их изнутри, — сказал он себе, когда остался один и вернулся к себе в каюту. — Тогда морская вода им ничего не сделает. И не забыть прихватить образец этой воды для повелителя, чтобы он изучил ее и определил, можно ли как-то защищаться от ее воздействия. И, возможно, он откроет, откуда эта вода взялась. Сомневаюсь, чтобы ее создали сартаны…»
