Карн отвернулся от друга, сжал кулаки и глубоко вздохнул, прежде чем взял под контроль свои чувства.
Ник прокашлялся.
— И ты говоришь, что не заботишься о ней?
— Это не то, что она думает. Она думает, что я забочусь о ней так же, как о Кит, о моей матери, об Эмиле или о тебе. Но я не могу позволить себе проявлять к ней такие чувства. Ни один из лордов Дома не может. — Он повернулся снова к другу. — Только в одном Лизанна подходит для меня. Нет никаких шансов, что я полюблю ее.
— Это то, что ты говорил, когда просил дядю Эмиля вызвать меня домой. «Любовь в браке возможна только у Свободных, но не у лордов в великих Домах. Любовь дает врагу слишком большое преимущество».
Карн смотрел неотрывно в глаза другу.
— И действительно ли она дает большое преимущество?
Фон Шусс с большим трудом мог сдержать свои эмоции:
— Да!
Губы Карна жалобно скривились.
— Ну, я не собираюсь говорить тебе: «Я так сказал». Это было так давно. — Он прервался и посмотрел на тарелку перед собой. Когда он заговорил, его голос был приглушенным. — Я тоже использую твои чувства как средство достижения цели. — Он помолчал некоторое время. Затем взглянул. — Ты единственный человек, который так же заинтересован найти Кит, как и я. Если ты найдешь ее, она твоя.
Лицо фон Шусса побледнело, и он схватился руками за голову.
— О Ангелы! — прошептал он. — Я думал, что я никогда не услышу это от тебя.
Уль с его ураганными штормами прошел. Наступил архаст. В компании с другими было значительно легче переносить долгое ожидание конца зимы. Карн и Ник бесконечно размышляли, кто мог быть похитителем Кит, где она сейчас и как ее найти. Чем дольше молчал похититель, тем больше Карн начинал бояться, что Кит уже мертва, хотя это противоречило всем феодальным обычаям Домов по отношению к женщине. Вспыльчивый и безрассудный, взвинченный страхом за Кит и переживаниями о беременности Лизанны, яростный из-за долгого ожидания конца зимы, Карн сдерживался только в присутствии Лизанны. Ник был ничем не лучше. Много дней они проводили на борцовской арене или на лошадиных скачках, соревнуясь друг с другом, чтобы выплеснуть рвавшуюся из них энергию. Карн стал большим знатоком боя на шпагах, то, что не поощрялось во время учебы в Академии на Болдере, благодаря неустанной тренировке с манекеном, а затем оттачиванию своего мастерства с таким талантливым оппонентом, как Ник. По мере того как время рождения ребенка приближалось, Лизанна проводила все больше времени либо в чтении в своей комнате, либо в плаче. Любого резкого слова было достаточно, чтобы довести ее до слез.
Эта кутерьма была результатом отчаяния за наследника, продолжал убеждать себя Карн. Он пытался убедить себя, что Лизанна родит ребенка на этот раз, но это было трудно.
На тринадцатое число курта Лизанна родила красивую девочку с такими же янтарными глазами, как у ее отца. Ее назвался Алишей в честь ее бабушки, у которой были такие же глаза. Она прожила только пять недель и затем умерла от Болезни. Лизанна положила ее в кровать и отказалась что-либо делать. Доктор Отнейл дал ей успокаивающие таблетки, но ее отчаяние не уменьшалось. Карн постепенно уменьшил число посещений ее до минимального. Уменьшение шансов на появление наследников, хотя бы девочки, было очень сильным после этого случая. Карн проклинал себя за малодушие, но видеть помимо своего еще и отчаяние Лизанны было выше его сил.
Двадцатого немба, как раз в конце Первого Дня Службы, взволнованный техник три-д комнаты постучал по плечу Карна, когда он выходил из молитвенной комнаты.
— Милорд Карн, срочное послание от аббатисы Альбы. Секретный канал, милорд.
Карн поспешил в три-д комнату. Что могла сказать тетушка Альба, что требовало секретного канала, спрашивал он себя постоянно.
Тетя Альба с суровым лицом и худощавой фигурой, что еще резче подчеркивалось серым костюмом, ждала его нетерпеливо. Она сидела за большим столом в своем офисе в Уединенном Доме, стуча кончиком ручки по его краю. Она отметила приход Карна коротким кивком.
— Мир твоему Дому.
— Мир вашему Дому, тетушка. — Если бы они поменялись ролями, то Карн избежал бы ритуального приветствия.
