17 января 1794 г. – Прим. ред. (здесь и далее, если не указано иное).
Здесь и далее – письма Наполеона к Жозефине – в переводе Ольги Вайнер.
Полностью письмо от 21 ноября 1796 г. см. на стр. 197.
Письмо от 17 июля 1796 г. см. на стр. 179.
Письмо от 17 июля 1796 г. см. на стр. 179.
Письмо от 18 июля 1796 г. см. на стр. 180.
Письмо от 19 июля 1796 г. см. на стр. 182.
Письмо от 21 июля 1796 г. см. на стр. 183.
Письмо от 31 августа 1796 г. см. на стр. 189.
Двадцать восьмого января 1817 года император говорил: «Чесотка ужасная болезнь, я получил ее при осаде Тулона в 1793 году. Два канонира, страдавшие ею, были убиты впереди меня, и их кровь залила меня. Потом болезнь плохо залечили, и чесотка была у меня и в Италии, и в Египте. По моем возвращении оттуда Корвизар избавил меня от чесотки, поставив на грудь три мушки, вызвавших спасительный кризис. До этого я всегда был желт и худ. А с тех пор стал чувствовать себя хорошо». – Прим. авт.
Письмо от 27 ноября 1796 г.
Письмо от 28 ноября 1796 г.
Чаще всего она была мнимо больной. «Хотя Жозефина и обладала железным здоровьем, – пишет некий историк, – хотя она и выдерживала усталость, суровость климата с невероятной выносливостью, присущей женщинам, она всегда воображала себя больной, без конца требовала лекарств, злоупотребляла слабительным и причиняла своим домашним много забот. Когда Леклерк и Торо не знали, как отказать в бесполезных лекарствах, они приглашали Корвизара, который являлся на консилиум и с серьезной улыбкой прописывал пилюли. Они составлялись из хлеба. Императрица немедленно чувствовала от них облегчение и спешила сделать доктору какой-нибудь подарок, как, например, перламутровую табакерку с изображением Эскулапа на античной камее с оригинала в музее Клюни». – Прим. авт.
Что касается императора, то 7 августа 1813 года он так написал о д’Абрантес в послании к Савари, министру общей полиции: «Я даю согласие на то, чтоб вы покончили с герцогиней д’Абрантес, указав ей деревню, куда бы она могла удалиться и жить с этих пор. Вы поставили ей на вид, что в бытность ее гувернанткой в Париже она дурно вела себя, расстроила дела своей семьи до полного разорения и оставила детей без хлеба. Пришло время прекратить это и не заставлять более говорить о ней». – Прим. авт.
Жюно сошел с ума в июне 1813 года. Он писал принцу Евгению экстравагантные письма. Типично одно из них, от 7 июля 1813 года: «Назначаю вас моей тайной властью королем от Адижа до Катарро, – пишет он. – Даю вам один остров на Адриатическом море, один на Черном, один на Красном, один на Средиземном, один на Океане, один на Индийском море… Мы завладеем всем и прикажем короновать нас среди десяти миллионов солдат-друзей в центре Пекина, и через десять лет всё это будет осуществлено. Все дальнейшие подробности я сообщу вам при разговоре». 29 июля того же года Жюно покончил с собой. – Прим. авт.
Письмо от 14 ноября 1803 года из Парижа в Булонь.
Письмо от 13 октября 1806 г. см. на стр. 255.
Письмо от 18 июля 1807 г. см. на стр. 339.
Письмо от 25 сентября 1809 г. см. на стр. 385.
Бертье скромничал: Жозефина служила ему в это время для передачи его любовных писем мадам Висконти, его возлюбленной. Все письма Бертье заканчиваются просьбой о том. – Прим. авт.
Массон не приводит даты написания этой записки. Но, вероятно, она относится к началу периода Консульства. Вот откуда отвращение к «скучной пустыне» Мальмезона – в Жозефине еще свежи воспоминания о прогулках с Шарлем. – Прим. авт.
