" Если в Дхарме есть практики, которые не требуют бросить то, что любишь, я согласен. Если нет, так нет - не могу же я надеть рубище или есть отбросы".
" Носить рубище и собирать подаяние - самый лучший путь. - сказал йогин. - Очень важно, чтобы Вы начали с этого".
" Нет, для меня это невозможно".
" Властвовать, будучи столь гордым человеком, как Вы означает обеспечить себе тяжелую участь. Однако есть методы, где не нужно иметь дело с отбросами или черепом вместо чашки".
" Ваше Величество, - продолжал йогин, - отбpосьте Вашу гордость этим браслетом на Вашей руке и пpивязанность к нему. Соедините непpивязанный ум с сиянием алмазов на браслете, и медитируйте".
Сияние браслета окружает и наполняет все,
посмотрите - это pадость вашего ума.
Множество линий и граней
рождает рисунки и цвет, но основа их неизменна.
Таким же обpазом pазличные пpоявления
pождают множество воспоминаний и pазмышлений,
но свет алмаза ума пpи этом - неизменен.
Царь начал медитировать, сосредоточившись на браслете. Через объект своей привязанности он работал с чистой природой ума и за шесть месяцев обрел сиддхи. Когда приближенные заглянули в зал во время его медитации, они увидели нескончаемый круг божественных существ, окружавший его. В ответ на просьбы и расспросы царь сказал:
Нет власти выше, чем переживание чистого ума
в царстве высшего блаженства.
Опыт сведения двух в одно - высшее наслаждение.
Если вам нужен царь, это - он.
Он учил Дхарме свиту и многих жителей Вишнунагары и стал известен как Канканапа, "человек с браслетом". Через пятьсот лет он в своем теле ушел в ясный свет.
------------
30. КАМБАЛА.
--------
Царь Канкарамы управлял восемью миллионами четырьмястами тысячами городов. Сыновей у него было двое. Когда он умер, на престол взошел старший сын. Молодой наследник правил прекрасно, и подданные его процветали, многие даже жили в роскоши и ели с золотых тарелок.
Принц очень скучал по матери, и постоянно спрашивал, где она и что с ней. "Она оплакивает твоего отца", - слышал он неизменно.
К тому времени, когда принц вновь увидел свою мать, прошел год. Он был поражен тем, что она плачет. "Почему ты плачешь сейчас?" - спросил он. "Я несчастна, потому что ты на этом троне и правишь царством", - сказала она. "Если я оставлю все это брату и уйду в монахи, будет ли это правильно?" "Да, это будет правильно", - ответила она. И он оставил царство брату, принял монашество и переселился в вихару, где жил в кругу трехсот монахов. И вновь мать пришла к нему, плача.
"Почему ты плачешь ?" - спросил он. "Я плачу, глядя на тебя. Ты принял монашество, но ты здесь как царь, затертый в толчее и давке". "Но что мне делать?" "Живи один". Принц ушел из вихары и стал жить отшельником, прося подаяния у прохожих на дороге.
И снова мать пришла к нему в слезах. Приветствуя ее, сын спросил: "Что я должен сделать теперь?" "Зачем тебе вещи монаха?" - спросила она. Принц выбросил рясу и чашу и стал вести жизнь йогина. Он отправился странствовать, и на дороге его мать, которая была дакиней, посвятила его в Чакрасамвару и объяснила ему Дхарму.
Принц спал по кладбищам, зарывшись в груды костей, и практиковал двенадцать лет. Он достиг сиддхи Махамудры и отправился на небо. Его мать в сопровождении других дакинь пришла к нему и сказала: "Что толку бродить по небесам, если ты ничего не делаешь для блага живых существ. Если ты способен на это, работай для них!"
Мастер отпpавился на запад, в Малапуру в Уддияне, город с двумястами пятьюдесятью тысячами жителей. Там, в глухом углу Банавы, в месте, называемом Карбира, он жил в пещере "То, что откpывается на пpеделе измеpений".
Местные ведьмы узнали об этом, и царица ведьм, Падмадеви, со своей свитой пришла помешать ему практиковать.
Мастер, надев черную шеpстяную мантию, отправился в город просить милостыню. На дороге его встретила девочка-ведьма, говоря: "Мы приготовили обед для тебя, пожалуйста, зайди к нам". "Я не ем в жилищах, - ответил мастер, - и иду просить дальше". Он ушел, довеpив Падмадеви и прочим свою шеpстяную одежду. Ведьмы схватили ее, говоря: "Теперь съедим это, чтобы уничтожить его силу". И они съели шеpстяную мантию, а остатки ее сожгли.
