Жизнеописание Л. С. Понтрягина, математика, составленное им самим - страница 101

Таким образом, после смерти матери я остался дома один. Я очень часто посещал жену в больнице. Радикального улучшения здоровья жены за время пребывания в больнице не произошло. По возвращении домой было ясно, что вести хозяйство дома она не может, так как сама нуждается в бытовом и медицинском уходе. Мы решили поселиться в санатории «Узкое», где провели около полугода до самого начала марта 1972 года. Я заранее подобрал удобный для нас номер. Он состоял из двух небольших комнат, довольно большой прихожей и примыкающего к ней помещения с санитарными удобствами. В номере имелась сигнализация. В любой момент можно было вызвать медицинскую помощь, в которой часто была необходимость.

Нередко наступали сердечные боли, требующие купирования при помощи уколов. Всё это делалось надёжно и регулярно. Пищу нам приносили в номер. Я много гулял один, с жившими в санатории знакомыми, а также с приезжавшими специально для этой цели моими сотрудниками. Александра Игнатьевна вначале совсем не выходила на улицу — только на веранду, где лежала, но постепенно стала выходить и гулять со мной. К концу нашего пребывания в санатории её состояние существенно улучшилось, и она уже рвалась домой. Я старался уговорить её остаться ещё на месяц. Но ей это было совершенно невыносимо, и, действительно, в санатории было очень тоскливо.

Всё это время тяжёлой болезни Александры Игнатьевны было очень трудным для меня. Я с тревогой думал о нашем будущем. Жизнь в санатории была для меня тоскливой. Нередко садился за стол один, так как Александра Игнатьевна лежала и ей подавали пищу в постель. За время пребывания в санатории я не менее одного раза в неделю ездил в Москву, где в квартире вёл строительство приточной вентиляции. От пользования окнами, выходящими на Ленинский проспект, мы отказались из-за шума и пыли. Они были ещё раньше переделаны так, что не пропускали ни того, ни другого. Так что в квартире стало совершенно тихо. Приточная вентиляция должна была подавать воздух со двора, где он тоже не слишком хорош, но всё-таки лучше, чем на проспекте. Кроме того, я также занимался служебными делами и математикой.

За работой. 1978 г.Я вернулся к своей прежней тематике: дифференциальные уравнения с малым параметром при производной. И решил одну очень трудную, новую задачу. Но так как работа была запланирована как кандидатская диссертация моей помощнице, то опубликована она была в 1973 году под её именем. Работа, по моему мнению, была настолько хороша, что могла бы служить основой для докторской диссертации.

В середине сентября 1971 года отмечал свой восьмидесятилетний юбилей И. М. Виноградов. Тогда он получил вторую звезду Героя Социалистического труда. К юбилею была приурочена Международная конференция по теории чисел, на которую съехалось довольно много иностранцев. Мы воспользовались этим для того, чтобы созвать Исполком Международного союза математиков в Москве. На одном из торжественных обедов была вручена филдсовская медаль Сергею Петровичу Новикову, который не мог получить её в Ницце, где получали остальные лауреаты, так как его не пустили туда. Я должен был присутствовать на заседаниях Исполкома и на торжественных заседаниях, связанных с юбилеем Виноградова. Приходилось много времени проводить в Москве, часто даже оставался ночевать один в пустой квартире.

Примерно через месяц после того, как мы выбрались из санатория домой, у меня в животе начались какие-то малозаметные боли, только при надавливании. Это отмечалось несколько дней и ночей подряд. Александра Игнатьевна была обеспокоена этим, так как опасалась аппендицита, и послала меня на осмотр к хирургу. После осмотра хирург заявил мне: «У вас никакого аппендицита нет. Не тискайте зря живот, у вас просто колит».

Александра Игнатьевна на этом не успокоилась и привезла меня сама к другому более опытному хирургу В. С. Романенко, который раньше был известен ей по Институту Склифосовского. Романенко на месте не оказалось, и мы пошли в столовую обедать, оставив телефон на случай появления Романенко. Мы только приступили к обеду, как нам позвонили, что Романенко появился и ждёт нас. Сразу же мы поехали на осмотр к нему. Он осмотрел меня и сказал: «Немедленно делать операцию — аппендицит». Его предположение подтверждалось ещё тем, что перед этим Александра Игнатьевна попросила сделать мне срочный анализ крови и выявилось большое количество так называемых палочек, что-то больше десяти. Это означает тревогу! Перед операцией Романенко и Александра Игнатьевна тревожились, так как не было полной уверенности, что это аппендицит. Когда Романенко увидел во время операции, что это аппендицит, он сразу обрадовался и успокоился. Операция прошла хорошо, я перенёс её легко и пробыл после неё в больнице ещё дней десять.