Слово «государственный» он произнёс по слогам. Формально мужик был прав. Я действительно не поставил в известность его начальство. Поэтому, сделав знак шофёру не вмешиваться, открыл дверь и вышел из машины.
Слова, произнесённые однажды Людовиком XIV, настолько подходили к этой ситуации, что я не выдержал и сказал:
– Государство – это я, уважаемый. Так что под мою личную ответственность, будь так любезен, открой, пожалуйста.
Узнав меня, сторож изменился в лице.
– Господин Верховный Правитель! Ну, дела!
– Да открывай же, чудак. Некогда мне.
– Сейчас – сейчас!
Он опрометью бросился обратно в будку, и вскоре автоматический шлагбаум поднялся. Я снова сел за руль и уверенно повёл машину по узкой асфальтированной дороге, вьющейся среди вековых дубов. Она шла то на подъём, то на спуск, изгибаясь в самых неожиданных местах. Заметно было, что её специально так проложили, чтобы не задеть лесных красавцев. Кое-где в сторону ответвлялись грунтовые дороги, на которых часто встречались оленьи и кабаньи следы.
Наконец я свернул на одну из таких дорог и вскоре остановился на небольшой полянке, поросшей по краям мелким кустарником. Бросив взгляд на крутой склон холма, удостоверился, что «внутренний телевизор» меня не подвёл: деревья у входа в тайник не росли. Выйдя из машины, я подозвал рабочих и распорядился:
– Ребята, расчистите это место. Да побыстрее.
Строители дружно взялись за дело, и минут через двадцать обнажился старинный бетон. Следом подогнали компрессор, и битых два часа рабочие, сменяя друг друга, долбили стену отбойным молотком, пока она окончательно не сдалась. После того, как рабочие расчистили вход, я отпустил их обратно в город.
Потом на полянку по одному стали заезжать грузовики, и десяток солдат споро грузили в них тяжёлые ящики, которые на удивление прекрасно сохранились. Только дно самых нижних проела-таки ржавчина. Драгоценные металлы пересыпали в специально взятые для этой цели мешочки, и, забрав с собой пустые ржавые ящики, последняя машина покинула полянку.
Уже около четырёх часов вечера колонна въехала на территорию монетного двора. Здесь я оставил своё добро под присмотром директора этой солидной организации, казначея и нескольких солдат. Вместе им предстояло всю ночь взвешивать сокровища, из которых в ближайшем будущем я приказал изготовить монеты.
Приехав домой, я плотно поужинал и растянулся на диване, погрузившись в сладостную дрёму и периодически проверяя одному мне известным способом, как идут дела у казначея, и не надумал ли он на пару с директором монетного двора меня объегорить. Но нет, вроде ребята честные. «Всё идёт по плану», – подумал я, засыпая.
…В понедельник ровно в десять часов в сопровождении охранников я вошёл в зал заседаний Академии наук. Он имел форму кинотеатра средних размеров. Поднимаясь к трибуне, я окинул зал взглядом и заметил, что свободных мест практически нет. «Хорошо, – удовлетворённо подумал я, – значит, здесь присутствует подавляющее большинство ведущих физиков и химиков страны».
При моём появлении все собравшиеся встали, включая убелённых сединами профессоров. Я не стал этому препятствовать, а наоборот, выдержал небольшую паузу, прежде чем сказать в микрофон:
– Здравствуйте, господа! Садитесь, пожалуйста.
После того, как в зале установилась тишина, я обратился к членам Академии наук с краткой речью:
– Уважаемые господа учёные! Всё, что вы сейчас от меня услышите, не подлежит разглашению. Лишь некоторые второстепенные моменты можете донести до сведения ваших сотрудников.
Итак, сначала о том, что от вас требуется. Господа! Мне, как Верховному Правителю Империи, отвечающему за благополучие и безопасность моих подданных, понадобится новый вид оружия, которое должно быть намного эффективнее того, что имеет сейчас наша армия.
– Да, сейчас нам никто не угрожает, – повысил я голос, заметив, как некоторые учёные стали недоумённо переглядываться. – И, тем не менее: я хочу, чтобы такое оружие было создано!
– И ещё, – сказал я уже спокойнее. – Вот уже несколько столетий мы пользуемся одними лишь двигателями внутреннего сгорания и электродвигателями. Я считаю, что в этой сфере можно добиться гораздо большего и, тем самым, обеспечить прорыв в области науки и техники.
