Жизнь римских императриц. Картины из жизни римского общества - страница 23

Смерть Мессалины.

В самых юных летах она сблизилась с своим братом Калигулой, позднее вышла замуж за Домиция Энобарба, происходившего от древней фамилии Цезарей, но с черствой душой и дурными привычками.

От этого брака родился сын, сначала названный в честь отца Домицием, а впоследствии Нероном. Осужденная императором Калигулой в государственном преступлении, Агриппина была отправлена в ссылку, но по восшествии на престол Клавдия была возвращена. Сделавшись императрицей, Агриппина могла удовлетворять своему тщеславию и для достижения своих целей употребляла самые жестокие средства и развратничала. Обладая далеко недюжинным умом, Агриппина легко забрала Клавдия в свои руки и сделалась всемогущею в государстве. Она тотчас же добилась титула Августы и, действительно, стала императрицей: давала аудиенции гражданам, занималась делами государства, вела беседы с посланниками, ходила в Капитолий и на всех торжествах восседала на первом месте. Чтобы показать свою власть вне Рима, она основала колонию в Рено, в стране, где родилась, и приказала назвать новую колонию своим именем «Агриппина». Ее заветной мечтой было возвести на тронь сына своего, Домиция, при помощи которого, она рассчитывала властвовать так же, как властвовала при престарелом муже; для достижения этой цели Агриппина совершала всевозможные злодейства. Новая императрица призывала к власти людей вполне недостойных; они входили в сенат не имея ни ума, ни чести и единственно служили лишь для поддержки деспотизма Агриппины. Подобный состав сената, само собою разумеется, не заботился о пользе граждан, а служил лишь орудием в руках тщеславной Агриппины. Таким образом Рим, после развратной Мессалины, попал под тиранию Агриппины, которая была более жестока, чем первая, и никак не менее развратна. Разница между двумя этими императрицами была та, что Мессалина открыто позорила государство, Агриппина же, напротив, делая то же самое, умела скрывать дурное под личиной благочестия. Она, нисколько не задумываясь, отдавала себя каждому, кто мог служить орудием для достижения ее тщеславных целей. Мессалина, нагло, даже с триумфом выставляла свой позор на свет Божий, — хитрая Агриппина сумела уверить всех в своей честности. Первая была разнузданная развратница, вторая — скрытная интриганка. Утвердившись на троне, Агриппина тотчас же набросилась на Лёлию Паулину, мечтавшую быть императрицей. Не желая уничтожить без всякого основания Паулину, Агриппина искала факта, могущего служить юридическим основанием для осуждения ненавистной ей Паулины; основания, разумеется, никакого не было, но Агриппина его выдумала: она объявила, что Паулина, при помощи оракулов, желала знать будущее императора. Это смешное обвинение, конечно, не могло служить юридическим основанием, прежде всего уже потому, что знать будущее императора не есть преступление, но хитрая Агриппина сумела направить дело так, что даже сам император Клавдий присутствовал в сенате, поддерживая обвинение против Паулины. Длинной речью Клавдий старался доказать, что Лёлия Паулина, желая знать его будущее, ставила государство в опасное положение, «а потому, — говорил император, — ради публичной безопасности, Паулина должна быть осуждена». Сенат, разумеется, приговорил обвиняемую к ссылке и к конфискации всех ее богатств. Но Агриппина не удовольствовалась этим, она не могла быть покойна до тех пор, пока Паулина была жива. Лишь только несчастная прибыла на остров, куда была сослана, как жестокая Агриппина послала туда трибуна с приказом убить Паулину, что, конечно, и было исполнено. Агриппина непременно желала видеть голову убитой, и когда посланный ею трибун явился в Рим и подал ей голову убитой, Агриппина с особенным восторгом стала ее рассматривать, раскрыла рот и любовалась белыми зубами покойной. Но этим не кончились злодейства Агриппины. Она приказала убить знаменитую римскую матрону Кальпурнию единственно за то, что Клавдий один раз похвалил красоту Кальпурнии. Домиция Лепида также была убита по приказанию Агриппины, которая не могла переносить ее молодости и красоты. Словом сказать, все женщины, которые могли хоть в чем-нибудь соперничать с Агриппиной, были по ее приказанию убиты. Жадная к деньгам до последний степени, Агриппина изыскивала все средства губить богатых, дабы их приговаривали к смертной казни и конфисковали их имущества. Так погиб известный богач Статиллий Тавр, не желая пожертвовать императрице своих денег; для того, чтобы открыть дорогу к трону своему сыну Домицию, Агриппина склонила Клавдия усыновить его, хотя сын Клавдия, Британник, здравствовал; Домиций был усыновлен Клавдием и назван Нероном. Деспотизм Агриппины и ее безграничное влияния на слабоумного Клавдия стали известны во всей империи. Из самых отдаленнейших мест знатные вельможи спешили в Рим представиться императрице Агриппине; отовсюду ей посылали самые богатые подарки. Верная своему желанию возвести сына своего Нерона на трон, Агриппина употребляла для этого все возможные средства. Она хотела, чтобы первое время Нерон был одет в тогу взрослого, между тем как Британник появлялся повсюду в детской одежде (pretesta); потом она наградила Нерона титулом principe dei giovani. А для того, чтобы Британник не был под влиянием честных воспитателей, не сочувствовавших целям Агриппины, она приказала всех их перебить или отправить в ссылки, а к Британнику назначила своих клевретов. Чтобы скорей достигнуть цели, эта страшная женщина в душе решила отравить Клавдия, боясь, что он, по изменчивости своего характера, будет протежировать своего сына Британника; желая заручиться поддержкой преторианцев, Агриппина назначила главным командиром их некоего Бурра Афрания, который готов был исполнять все приказания Агриппины. Она также задумала погубить Нарцисса, но последний открыто ей сопротивлялся, поддерживая Британника. Нарцисс прямо объявил Клавдию, что императрица хочет погубить его сына и просил Клавдия, чтобы он приказал Британнику надеть такую же тогу, какую носил Нерон для того, чтобы римский народ видел в сыне императора настоящего цезаря