— Что за чепуха. Конечно, должна.
— В любом случае, — добавил он, — ты ищешь Долли Аамес.
— У меня нет ни одной зацепки, кроме той, о чем молчит твоя бывшая няня, Джек. И ты в курсе. Ты же слышал наш разговор этим утром… Сэл что-то знает. И я решительно настроена разведать, что же именно она скрывает.
— Ты — трудный человек, — сказал он, вздохнув. — Настойчивый. Упорный.
— Ты мне льстишь.
— И не думал.
Она набрала воздуха в грудь, и Джек приготовился к новой атаке.
— Скажи, что я должна сказать или сделать, чтобы ты разрешил мне остаться здесь, приглядывать за Джинни, помогать Нэнси на радиостанции и выяснить, что скрывает Сэл.
Джек рассмеялся.
— Проникновенно, Роксанна. Кажется, кто-то говорил, что нельзя принимать решения за других людей.
— Я серьезно, — заметила она.
— Я знаю, что серьезно.
— Конечно, Джинни меня не знает, но я не думаю, что она меня боится.
— Согласен. Джинни тебя не боится.
— И мне понравилось сегодня на радиостанции. Я могу помочь Нэнси. Я знаю, что могу, и не думаю, что она станет возражать.
— Нет, она не станет возражать. Более того, это снимет с нее стресс. А именно это нам и надо.
— Вот видишь? Три часа эфира — это отлично.
— Подумать только, сколько всего я могу сделать! Я возьму Джинни с собой на студию. Ей там понравится, вот увидишь!
Встревоженный ее настроем и планами, Джек сказал:
— Это все хорошо, кроме Сэл.
— Позволь мне поговорить с ней. Обещаю, что не обижу ее.
Он немного подумал. Роксанна давала гораздо больше, чем просила. Если бы дело касалось кого-то другого, а не Сэл…
— У Сэл и так было достаточно трагедий в жизни.
— Что ты имеешь в виду?
Джек покачал головой. Ему не стоило говорить больше.
— Как насчет компромисса?
— Какого?
— Скажем так: ты остаешься здесь и делаешь всю работу, а взамен я поговорю с Сэл.
— Ты поговоришь с Сэл? Обещаешь?
— Клянусь.
Пристально посмотрев на него, Роксанна наконец сказала:
— Даю тебе неделю.
— Две недели.
— В конце второй недели мне нужно будет вернуться домой. Если у Сэл окажется верная ниточка, то у меня не останется времени ее проверить. Как насчет девяти дней? Если ты не сможешь ничего узнать, тогда я поговорю с ней сама.
— Хорошо.
Они замолчали. Он не знал, о чем она думает. У него было ощущение, что она его обыграла, хотя он не понимал, в чем именно.
— Ну и денек сегодня, — наконец произнес Джек.
— И это воскресенье. Могу представить, каковы твои рабочие будни.
— Не такие интересные, как этот, — сказал он, обхватив руками колено, и добавил: — Спорю, что твои будни не менее занятые. — (Она пожала плечами.) — Расскажи мне, чем ты занимаешься?
— Я продюсер дневного шоу «Полуденное обозрение».
— Что это такое и что делает продюсер?
— Это девяносто минут телевизионного времени: новости, местная информация, какие-то репортажи, тематические материалы, встречи с интересными людьми. Руководит всем Леон, мой босс. Я организовываю работу, выбираю темы для шоу, договариваюсь с гостями, беру у них интервью, пишу сценарии, речи и тому подобное.
— У тебя обширное поле деятельности.
— Но разбежаться негде. Леон забраковывает половину моих предложений. И недавно я поняла, что если захочу сделать на этой работе что-то действительно стоящее, то только на месте Леона.
— Берегись, Леон.
Роксанна засмеялась.
— Ты амбициозна.
— Да. А ты разве нет?
На этот раз засмеялся он.
— Посмотри вокруг, — тихо проговорил Джек. — У меня есть все, чего может желать человек. У меня есть ребенок, которого я обожаю, работа, которая мне нравится. У меня есть друзья, дом, который принадлежал моей семье несколько поколений. — Он поднял голову и добавил: — Ты только посмотри на это небо!
— Это тоже твое?
— Каждый дюйм, — кивнул он. — Повторяю: у меня есть все.
— Не говоря уже об огромном количестве животных и их детенышей.
— Именно.
— Я полагаю, это все досталось тебе с рождения?
— Нет, я родился на побережье, в Северной Калифорнии, в маленьком городке Аката. Моя мама гостила там у родственницы. Отец увидел меня впервые, когда приехал за мамой.
— Ты был желанным и любимым всю жизнь, — грустно отозвалась Роксанна.
— Почти. Правда, не забывай те годы, что я провел с Николь. Она не пожалела усилий, чтобы сделать несколько весьма ощутимых отметин на моей жизни.
