И, не замечая криков Монны Оретты, он вонзил стилет в горло Бенвенутти. Потом обхватил женщину, дрожавшую от страха, заломил ей руки за спину, крепко сжал их левой рукой, а правой раздел её донага; не обращая внимания на шум приближавшихся шагов, он крепко прижал к себе Монну Оретту и ножом начертил звезду на полной смуглой груди женщины.
— Вот так, — саркастически промолвил он. — Теперь ты будешь помнить меня всю жизнь!
Дверь открылась, и двое слуг, ворвавшихся в комнату, бросились защищать свою хозяйку. Но Косса, прежде чем они смогли опомниться, уже очутился в саду у ограды, молнией перелетел через неё и, пока слуги открывали тяжёлые ворота, чтобы пуститься в погоню, побежал по улице, известной под названием Виа Клари, к кварталу, где теперь находится церковь Сан-Джованни ин Монте.
Чувствуя по шуму шагов за собой, что преследователи догоняют его, он решил спрятаться за высокой каменной стеной, которую увидел справа, быстро вскарабкался на какое-то дерево, с него шагнул на стену и спрыгнул вниз по другую сторону.
Только что начало светать.
«Заметили ли они меня?» — раздумывал наш герой.
Он углубился в сад; увидев низенькую дверь, не торопясь, спокойно, без особых затруднений открыл её и вошел в дом. Бесшумно крадучись, он двигался вперед, крепко (на всякий случай) зажав в руке стилет. Идя по длинному коридору, он заметил в конце его странную дверь, почти скрытую двумя полуколоннами. Балтазар прошел мимо двери слева и остановился. Одна из дверей справа была полуоткрыта. Женщина средних лет, вероятно служанка, держала зажженную лампу, и в свете её наш герой увидел волнующую сцену: молодая женщина поднималась с постели. Служанка только что откинула покрывало, а женщина, небрежно грациозным движением приподняв рубашку, высоко обнажила ноги… Красивые ноги, только что покинувшие теплоту постели, искали на полу изящные туфельки.
Что это была за красота! Балтазар Косса, Балтазар, пресытившийся разнообразными женскими прелестями, был поражён, не мог оторвать глаз от этой божественной красавицы с каштановыми волосами, стройной, как колонна, с тоненькой, осиной талией, бело-розовой кожей, мраморной шеей и высокой грудью, видневшейся в низком вырезе рубашки. У неё были чёрные миндалевидные глаза, тонкие, как шнурок, брови, тёмные, густые, длинные ресницы, ещё больше подчеркивавшие очарование её глаз, красиво очерченный прямой нос.
— Чудо! — в экстазе промолвил вслух Косса.
Он пытался припомнить, видел ли когда-нибудь эту девушку за пять лет своего пребывания в Болонье. Но так и не вспомнил.
«Moжет быть, она всегда жила здесь, но скрывалась?» — думал он.
Вдруг Балтазар отскочил от двери и побежал обратно, чтобы укрыться где-нибудь, так как молодая девушка (ей было лет двадцать — двадцать один, по предположению Коссы) встала, накинула на своё красивое тело пеньюар, отороченный мехом, и направилась к двери. Служанка исчезла, а девушка вышла в коридор. Балтазар вынужден был отступить дальше. Он двигался совершенно бесшумно, оглядываясь на девушку, приближавшуюся с лампой в руке. Его поразила её походка, лёгкая, как дыхание. Казалось, что она плывёт по воздуху, не касаясь пола.
Девушка подошла к странной двери между двумя полуколоннами, о которой мы уже говорили, повернула ключ в замке, открыла дверь и хотела уже войти в комнату, когда неожиданный шорох привлёк её внимание и заставил оглянуться. На лице её не отразилось никакого испуга, казалось, она просто ищет куда поставить лампу.
«Увидела или нет?» — спрашивал себя Косса.
Девушка тщательно закрыла дверь в комнату и хлопнула в ладоши.
— Лоренца! — позвала она служанку.
Балтазар вздрогнул. Ясный сверкающий взгляд незнакомки был устремлён на него. Девушка словно изучала его, старалась заглянуть глубоко в душу.
— Тебя преследуют… — прозвучал мелодичный голос, и Косса не мог понять, вопрос это или утверждение. — Лоренца, — обратилась девушка к подошедшей служанке, удивленно разглядывавшей пришельца, — человек ранен. Промой ему рану.
Она снова отперла таинственную дверь, взяла лампу, пошла в комнату, и дверь за ней захлопнулась.
