Весь народ теперь презирал злых монахов, козни которых разоблачил Будда. И те с каждым днем все сильней и сильней лелеяли желание мести. Обосновавшись неподалеку от парка Джеты, они день и ночь шпионили за Буддой и его учениками. Но все было напрасно: они не увидели ничего такого, что дало бы им малейший предлог для клеветы на общину.
Наконец один из отшельников сказал своим приятелям:
— Мы уже долго наблюдаем за поведением этих монахов, их добродетель очевидна. Но мне кажется, я нашел способ отвратить от них умы людей. Я знаю девушку замечательной красоты. Ее зовут Синка, и она искусная обманщица. Я думаю, она не откажет нам в помощи, и очень скоро слава этого сакьи померкнет.
Синка удивилась их приглашению.
— Зачем вы посылали за мной? — спросила она.
— Знаешь ли ты монаха из Капилавасту, которого прославляют как Будду?
— Нет, но я знаю о его великой славе и слышала, что он сотворил много чудес.
— Этот человек — наш злейший враг, Синка. Он выставил нас на посмешище и опрокинул наше могущество. Ты должна поверить нам и принять нашу сторону. Если ты победишь победителя, то будешь прославлена, станешь самой знаменитой среди женщин, и хвалы о тебе разнесутся по всему миру.
Синку увлекли слова отшельников. Она заверила их, что Будда будет вскоре повержен, а имя его станет ненавистно для живущих на земле.
Теперь она каждый день приходила к парку Джеты и ждала часа, когда люди, внимавшие проповеди Учителя, начинали расходиться. Платье на ней было огненно-красное, а в руках она держала цветы. И если кто-нибудь, случалось, спрашивал ее:
— Куда ты идешь?
То она отвечала:
— А вам что за дело?
Войдя в парк, она дожидалась, пока все разойдутся, а потом отправлялась в жилище злых монахов. Там Синка проводила ночь, но на восходе вновь была у ворот парка. Убедившись, что ее постоянство замечено теми, кто просыпается рано, она возвращалась домой. И тем, кто спрашивал ее:
— Откуда ты идешь так рано поутру?
Она отвечала:
— А вам что за дело?
Через месяц она стала отвечать по-другому. Вечером она говорила:
— Я иду в парк Джеты, где меня ждет Благословенный.
Утром она говорила:
— Я иду из парка Джеты, где провела ночь с Благословенным.
И были такие убогие и легковерные людишки, которые верили ей и подозревали Учителя в нарушении целомудрия.
На шестом месяце она обмотала свое тело куском ткани. Глупцы решили, что она беременна, и стали везде говорить, что добродетель Учителя — лишь притворство.
Когда наступил девятый месяц, она привязала деревянный шар к толстому поясу у талии и приобрела расслабленную походку. В конце концов в один из вечеров Синка вошла в зал, где Учитель объяснял Закон. Дерзко предстала она перед ним и прервала его речь пронзительными воплями:
— Сладок твой голос и медом полны слова, когда ты наставляешь людей в Законе, — так говорила порочная женщина. — Почему же мне, которая беременна от тебя, которая скоро станет матерью, негде даже пожаловаться на судьбу! Ты не даешь мне масло, столь нужное в это время. Если тебе стыдно заботиться обо мне теперь, ты мог бы поручить меня попечению одного из твоих учеников, или царя Прасенаджита, или купца Анатхапиндики. Но нет! Я ничего не значу для тебя больше, и еще меньше ты думаешь о ребенке, который должен родиться! Ты познал все радости любви, но ты не хочешь признавать долга.
— Только мы с тобой знаем, Синка, говоришь ли ты ложь или правду, — спокойно отвечал Учитель.
— Ты знаешь хорошо, что я не лгу, — закричала женщина.
Учитель оставался невозмутимым. Но Индра, наблюдавший за ними с небес, решил, что настало время раскрыть бесстыдство Синки. Он послал на землю четырех Богов, которые превратились в мышей, забрались под одежды обманщицы и перегрызли веревку, державшую деревянный шар. Шар упал на землю.
