Но тут случилось прибыть в Кравасти богатому чужеземцу по имени Ганга. Царь подумал:
— Ганга никогда не видел моей дочери. Быть может, он не откажется жениться на ней.
И он пригласил Гангу во дворец.
Тот был польщен предложением Прасенаджита. Он был незнатного происхождения и хотя накопил большое состояние, никогда и мечтать не смел о женитьбе на царевне. Поэтому он радостно согласился.
— Тогда приходи этим вечером во дворец, — сказал царь, — чтобы забрать мою дочь в свой дом.
Ганга повиновался. Ночь была темной, а брачная церемония прошла так, что Ганга не обнаружил обмана. Затем Вирупа отправилась в дом мужа.
Лишь на следующий день Ганга увидел свою жену. Он испугался ее безобразия и хотел отправить ее обратно, но не решился, поскольку боялся мести царя. Он держал ее дома взаперти, словно узницу, и не разрешал выходить ни под каким предлогом.
Она была очень несчастна. Напрасно она постоянно доказывала мужу свою привязанность — он платил ей отвращением и презрением и едва разговаривал с ней. Вирупа чувствовала себя одинокой и покинутой.
Однажды Гангу пригласил на пир один из его друзей.
— Тот, кто придет без жены, — предупредили его, — будет оштрафован на пятьсот слитков золота.
Ганга решил пойти на пир, чтобы скрасить однообразие своего существования. Но он не хотел показывать Вирупу друзьям, потому что боялся стать посмешищем.
— Я заплачу пятьсот слитков золота, — подумал он, — зато никто не будет смеяться надо мной.
В этот день Вирупа была печальней обычного. Она знала, куда ушел ее муж. Со слезами на глазах она сказала себе:
— Что хорошего в такой унылой жизни, как моя? Я никогда не знала никаких удовольствий. Мой господин испытывает ко мне отвращение. И как винить его — ведь я уродлива, это каждый скажет. Я никому не принесла радости. О, я противна себе самой! Смерть лучше такой жизни; смерть будет слаще. Я убью себя.
Она взяла веревку и повесилась.
В этот самый момент Учитель бродил по парку Джеты, размышляя:
— Кто сегодня страдает в Кравасти? Кого я могу спасти от отчаяния? Какому несчастному существу могу протянуть руку помощи?
Благодаря своей божественной силе он узнал о несчастьях Вирупы. Он полетел к дому Ганги и вошел внутрь. Вирупа была еще жива. Учитель распустил веревку, которую она затянула вокруг шеи. Женщина глубоко вздохнула и огляделась вокруг. Она узнала Учителя, припала к его стопам и произнесла молитвы. Затем он сказал:
— Посмотрись в зеркало, Вирупа.
Она повиновалась. Вид собственного отражения исторг у нее крик радости и восхищения, ибо стала она прекрасна, как дочь Богов. Вновь хотела она воздать хвалы Будде, но он исчез.
В это время на пиру друзья Ганги потешались над ним.
— Почему ты пришел без жены? — спрашивали они. — Ты боишься, что мы увидим ее? Она, должно быть, очень красива. Ты — ревнивый муж!
Ганга не знал, что ответить. Пир сразу наскучил ему. Один из друзей протянул ему чашу с вином, в которое был добавлен порошок.
— Выпей, Ганга, — сказал он. — Мы смеемся, а ты вот-вот расплачешься. Давай, смейся вместе с нами. Пей, вино научит тебя смеяться.
Ганга взял чашу и выпил. Он оживился. Выпил снова и сразу стал пьян. Однако продолжал пить, пока не свалился в тяжелом забытьи.
— Давайте, пока он спит, поспешим к нему домой, — сказали приятели. — Мы увидим его жену и узнаем, почему он прячет ее от всех.
Они вошли в дом Ганги. Вирупа сидела с зеркалом в руках и все смотрела на свое отражение. Ее глаза светились от счастья. В восхищении от ее красоты гости тихо отправились обратно, переговариваясь по пути:
— Мы теперь понимаем ревность Ганги.
А Ганга все еще спал. Они разбудили его и сказали:
— Велико твое счастье, друг. Что ты совершил такого, любезного Богам, чтобы заслужить жену столь редкой красоты?
— Это уже слишком! — вскричал Ганга. — Я не сделал вам ничего дурного, почему же вы оскорбляете меня так жестоко?
И он выбежал прочь. Он кипел от ярости и обиды. Рывком открыв дверь своего дома, Ганга почти бежал через залы, бормоча проклятия. Внезапно злые слова застыли у него на губах. Он даже побледнел от изумления. Прямо перед ним стояла женщина несравненной красоты и улыбалась. Постепенно разум снова вернулся к нему. Он тоже улыбнулся и спросил:
