Как и у подавляющего большинства куликов, кладка лопатней состоит из четырех яиц, по отношению к размерам тела птицы очень крупных, грушевидной формы. Окраска их буроватая, с темными пятнами и крапинами. Но вот распределение родительских обязанностей у птиц, как и продолжительность срока насиживания, точно неизвестны. Еще Клейншмидт заметил, что все заботы по насиживанию яиц и воспитанию птенцов у них будто бы несет самец (он, кстати, размером немного меньше самки). За постройкой гнезд натуралисты заставали как будто тоже самцов. Однако в других случаях у гнезд и при выводках встречались оба родителя, причем самцы якобы вели себя заметно активнее, и даже казалось, что они защищают не только птенцов, но и самок.
В июле, в разгар тундрового лета, когда заморозки уже маловероятны, а в воздухе звенят мириады комариных крыльев, следовательно, в самое теплое и сытное для птиц время, в гнездах лопатней вылупляются птенцы. Они появляются на свет одетые густым, буроватым с пятнышками пухом и в общем были бы очень похожи на птенцов других куличков-песочников, если бы не их клюв. Он пока намного короле, чем у родителей, но с теми же «фамильными» чертами — с характерной «лопатой» на конце.
Едва обсохшие куличата в состоянии сами добывать корм: пушистые шарики юрко рыщут в дебрях низкорослой осочки, среди стелющихся по земле ивнячков и ловко схватывают зазевавшихся комаров и других мелких насекомых. Забота родителей (или только отца) о малышах заключается в обогревании их и защите от врагов. Мастерски прикидываясь раненым, волоча по земле крылья, кулик храбро ковыляет перед песцом, оленем или человеком, отвлекая на себя опасность и отводя ее от затаившихся птенцов. В середине августа, еще до того, как в тундре повеет настоящей осенью, лопатни улетают на зимние квартиры. Молодые в это время уже хорошо летают и отличаются от взрослых лишь более тусклым по окраске оперением.
Естественно, возникает вопрос: какие же преимущества дает лопатням их странный клюв?
Вот с колпицами, пожалуй, все ясно. Их «лопаты» благодаря множеству нервных окончаний очень чувствительны, и птицы даже ночью успешно выбирают ими из ила рачков, насекомых и других мелких животных. Да и по манере добывания корма они не похожи на остальных (во всяком случае родственных им) пернатых. Выстроившись в ряд, колпицы бродят по мелководьям и, не вынимая клювов из воды, размахивают ими вправо-влево, будто косами. Поэтому колпиц называют также «косарями». Иное дело лопатень. Он, по-видимому, поедает то же, что и другие песочники: комаров и их личинок, других мелких насекомых, наземных и водных, мелких рачков. Лопатень добывает корм там же, где и другие песочники; птицы даже держатся во время кормежки в смешанных стайках. Кое-кто из натуралистов видел, правда, как лопатни ловили насекомых в воздухе или, зайдя в воду, «косили» своими клювами. Однако «кошение» для них далеко не столь характерно, как для колпиц. Следовательно, вопрос, зачем лопатням их широкий клюв, тоже ждет еще своего решения.
Встретить кулика-лопатня в природе мечтают многие орнитологи. Но увидеть его, даже попав на Чукотку, не так-то просто. В одних местах эти кулички относительно обычны, в других, даже со сходными условиями, очень редки или вовсе отсутствуют. В этом я убедился, пройдя по здешним тундрам не один десяток километров. С биноклем и фотоаппаратом я ходил и вдоль морских побережий, и по долинам рек, поднимался на сухие увалы, спускался в заболоченные низины. У меня было здесь множество интересных встреч, но, увы, не с куличком-лопатнем. Когда я улетал с Чукотки, мне невольно вспомнился легендарный цветок папоротника, что расцветает в ночь под Ивана-купалу. Он ведь тоже дается не каждому…
Размером лопатень с воробья, вес его лишь ненамного превышает двадцать граммов, и поэтому он не привлекает внимания охотников, если, конечно, это не специалисты-орнитологи. Известен, правда, случай, и он вошел в историю, когда из этих куличков был приготовлен обед, да еще и на весь офицерский состав. Это произошло в 1879 году на судне «Вега», в экспедиции известного исследователя Арктики А. Норденшельда (за что, кстати, его потом сильно упрекали зоологи).
