Живое прошедшее - страница 82
Иногда недалеко от меня по коридору провозили больного после операции. Вокруг кровати-тележки шли понурые мужчины в униформе хирургов. Шли молча, опустив головы и едва волоча ноги. Чувствовалось, что эти люди отдали все силы в ходе многочасовой операции…
Вскоре выяснилось, что сделанная мне операция дала осложнения на почки. Поэтому я пробыл в больнице не обычные семь дней, а почти месяц. Последние две недели я лежал уже не в послеоперационном отделении, а в обычной палате госпиталя. Переводу в эту палату я был очень рад, потому что в ней было окно, а значит, дневной свет и солнце, дверь и свой туалет, то есть это было что-то вроде человеческого жилья.
Татьяна шутила, что, похоже, доктора решили победить почки любой ценой. Чувствовалось, что врачи делают все возможное, и почки постепенно пришли в приличное состояние.
Наконец, настал день выписки. Мне прикатили кресло-каталку, принесли сумку с лекарствами и медицинскими приборами для домашнего пользования вроде измерителя давления крови. Размеры сумки были пугающие. Мне сообщили, к какой аптеке я прикреплен, и пояснили, что аптека в дальнейшем будет следить за своевременной доставкой мне домой очередной порции лекарств. И действительно, перед тем, как у меня кончалось то или иное лекарство, мне всегда звонили из аптеки: буду ли я завтра дома, чтобы получить очередную порцию лекарства.
К моей великой радости, Татьяна выкатила меня на кресле на улицу к машине и мы уехали домой. Мне было приятно просто вырваться за пределы больничного отделения, проехать по незнакомому коридору мимо большого окна, а уж увидеть улицу, деревья – совсем счастье.
Дома со мной приходилось возиться, как с маленьким ребенком. Из операционного шва понемногу текло, то есть простыни и белье промокали, их надо было ежедневно стирать. Есть я мог только свежую еду, а значит, готовить Татьяне приходилось каждый день. Наверное, я немного и капризничал. Ежедневно ко мне приходила медсестра. Госпиталь нашел русскоговорящую медсестру, которая жила неподалеку.
Такими вопросами, как поиск медсестры, взаимодействие с аптекой и т. п., занимался специальный сотрудник – медицинский координатор. Он же потом, когда больные «отрываются» от института трансплантологии, поддерживает с ними связь. Поскольку в институте оперируют больных со всего мира, координатор находится на связи с людьми во многих странах. Звонить ему можно практически в любое время. Когда бы я ни связывался с моим координатором, он был всегда деловит, четок и сердечен.
Первое время Татьяна возила меня на контрольные осмотры к врачам два раза в неделю, потом раз в неделю и реже. Перед врачебным осмотром я делал анализ крови, а затем медсестры обмеривали меня, делали уколы, записи и прочее. После этой подготовительной работы меня, уже «готового», проводили в маленький, скромный кабинет, где я ожидал врача.
После операции. Слева – доктор С. Нишида. Справа – медицинский координатор Э. Какайорин
Кабинетики, напоминающие соты, были выстроены в линию. В каждом находился такой «подготовленный» больной. Врач обходил эти кабинетики один за другим. Входя к тебе, врач уже имел данные последнего анализа крови, результаты замеров, сделанных медсестрой, и т. п. После короткого осмотра он делал назначения, спрашивал, есть ли у меня вопросы, и отвечал на них – терпеливо и исчерпывающе. Я мог спросить, почему он поменял то или иное лекарство. Врач объяснял это, например, изменениями в моих анализах крови. При этом он свободно оперировал результатами всех моих анализов за все время болезни! А это сотни цифр!
Как-то я попросил более детального объяснения. Врач открыл ноутбук и сразу показал мне график изменения одного из параметров крови за несколько месяцев. На экране отчетливо было видно, как показатели приближаются к норме, как на это влияют лекарства. Из графика следовала и необходимость смены лекарства: старое почти перестало давать эффект. Ответив, он спрашивал: «Еще вопросы?» Если их не было, прощался и быстро шел к следующему больному.
Однажды врач спросил меня, как я принимаю одно из важных лекарств. Я сказал: как полагается – за определенное время до еды. Врач с сомнением покачал головой. Оказывается, анализ крови, который я сделал накануне и результат которого врач уже знал, показал, что концентрация этого лекарства в крови говорит об обратном. Дома я увидел, что перепутал баночки с лекарствами и, действительно, принимал важное лекарство не совсем так, как следует. Я немедленно позвонил координатору, и все закончилось благополучно.
