Ахмадак сунул за пазуху свирель и вместе с великаном вышел из пещеры. Дервиш вывел юношу на перекресток трех дорог и указал на ту, которая была каменистой и неровной. Попрощавшись с дервишем, Ахмадак пустился в путь.
Он шел, наигрывая на свирели, и вокруг него стали собираться птицы и звери. К полудню он добрался до большой старой чинары, где и решил немного вздремнуть. Заснул он быстро, но очень скоро его разбудил какой-то резкий шум. Ахмадак открыл глаза и увидел, что по дереву, на котором было птичье гнездо, лезет какое-то отвратительное чудовище. Это был дракон.
Когда дракон приблизился к гнезду, птенцы начали отчаянно пищать, и Ахмадак понял, что страшилище хочет съесть их. Не долго думая, юноша схватил камень и бросил его в дракона. Удар пришелся по голове, и чудовище, испустив дух, свалилось на землю.
Каждый год, когда птенцы сказочной птицы Симорг вырастали и начинали оперяться, появлялся этот дракон и поедал их. Только на этот раз Ахмадак не дал ему совершить свое черное дело. Убив дракона, Ахмадак снова лег и заснул.
А тем временем из-за гор показалась птица Симорг, летавшая в поисках какой-нибудь пищи для детенышей. Вдруг она заметила спящего под деревом человека. Птица Симорг вернулась в горы, подняла на свои крылья большую каменную плиту и решила сбросить ее на человека. Сказочная птица думала, что это и есть тот злодей, который каждый год уносит ее птенцов.
«Отправлю-ка я его к праотцам», — решила птица.
Подлетев к дереву, Симорг нацелилась и уже было кинула камень на Ахмадака, как птенцы, поняв намерение матери, отчаянно замахали крылышками и что было мочи запищали:
— Мамочка, не делай этого, если бы не этот человек, нас давно бы сожрал дракон!
Тогда Симорг сбросила камень подальше от дерева и вернулась в гнездо. Прежде всего она накормила детенышей, а затем, распустив крылья, прикрыла Ахмадака от палящих лучей солнца, чтобы юноша мог спокойно спать.
Далеко за полдень проснулся Ахмадак.
— Дорогой мой, проси у меня все, что хочешь, но сперва скажи, куда намерен ты идти? — спросила его Симорг.
— Я хочу попасть в Страну вечной весны, — ответил юноша.
— Это очень далеко. Зачем ты туда идешь?
— Мне нужно раздобыть живой воды, чтобы спасти своих братьев.
— Но это очень трудное дело! А пока выдерни у меня перо и всегда держи его при себе. Когда будешь нуждаться в моей помощи, заберись на крышу и зажги его. Я немедленно появлюсь и спасу тебя. А сейчас садись на меня.
Птица Симорг спустилась на землю, Ахмадак, выдернув перо и спрятав его, пристроился между крыльями, и сказочная птица взлетела в поднебесье.
Когда птица Симорг вновь спустила Ахмадака на землю, солнце уже скрылось за вершиной горы Каф. Перед ним лежал большой, с величественными воротами город. Птица Симорг попрощалась с Ахмадаком и улетела.
Насколько хватал глаз, в долине виднелись сады, цветники, огороды, селения. Люди или усердно работали — сеяли и жали, или играли на сазах>4 и развлекались. Животные ходили смело, не боясь людей. Спокойно паслась дикая коза, и заяц ел траву из рук человека; на ветвях кустарников весело щебетали птицы, а деревья, отягченные плодами, украшали местность.
Ахмадак сорвал несколько сочных плодов и съел их. Затем он подошел к бурлящему ключу и освежил лицо. Зрение юноши так обострилось, что он мог теперь увидеть на расстоянии фарсаха, как пробегает ветерок по листьям, он стал так хорошо слышать, что мог уловить чихание насекомых. Юноша был счастлив и опьянен жизнью. Он достал свою свирель и заиграл. От подножья горы спустилось к нему стадо баранов и окружило его, а вслед за ним пришла и пастушка, прекрасная, как солнце, как солнце, которое говорит луне: «Ты не всходи, потому что я взошло». Пришла пастушка с длинными черными косами, зубы ее блестели, как жемчуг, и с первого взгляда Ахмадак будто не одним, а сотней сердец влюбился в девушку.
— Что это за долина? — спросил он ее.
— Это Страна вечной весны.
— Я пришел искать живую воду, где ее источник?
— Здесь вся вода живая, — засмеялась пастушка.
— Действительно. Я чувствую, что совсем преобразился, — задумчиво проговорил Ахмадак. — Здесь все как во сне. Я никогда не поверил, если бы не увидел все это собственными глазами.
