— Вон оно, шеф!
— Хоть об одном теперь не надо волноваться, — заметил Эмброуз, осторожно прокладывая дорогу сквозь мрак промокших деревьев, — я имею в виду, что мы не оставим следов. Здесь так грязно, что никто ничего не разберет.
— Да, точно, вот наше дерево, здесь, — сказал Сатерленд, подходя к основанию массивного дуба и освещая ствол фонарем. Конгрив провел пальцами по огрубевшей коре.
— Следы когтей, — заявил он, пробежав взглядом по освещенному фонарем стволу трехсотлетнего дерева. — Обычно такими пользуются электромонтеры и садовники. Видишь следы проколов на коре, идущие вверх?
Он отвернулся от дерева и посмотрел на Сатерленда. В глазах Конгрива был заметен знакомый блеск, ноздри его раздувались, и Росс понял, что босс взял след.
— Вопрос. Когда были опечатаны подъездные дороги в деревню, инспектор? — спросил он Сатерленда, уставившись на сырую, покрытую листвой землю вокруг основания дерева.
— Ровно в полдень в пятницу, за сутки перед свадьбой. После этого никто, кроме сельских жителей и людей, имеющих веские на то причины, не приходил сюда.
— А в какой день информация о местоположении часовни впервые просочилась в прессу?
— В первое воскресенье месяца.
— Значит, у убийцы было две недели на то, чтобы узнать, в какой церкви будет свадьба, выбрать это место, настроить механизм, заминировать территорию и залечь на позицию.
— Естественно, он не стал бы проводить эти две недели на дереве.
— Что с другой стороны этого холма?
— Деревня.
— Он провел последние две недели в деревне, изображая из себя туриста, чтобы иметь серьезные основания время от времени находиться в лесу. Под видом орнитолога, художника, натуралиста или кого-нибудь в этом роде. Наверное, у него был бинокль, какой-нибудь большой ранец. В нем он мог пронести сюда и ружье, и взрывчатку. Завтра мы поспрашиваем всех местных жителей, узнаем, помнит ли кто-нибудь человека, подходящего под такое описание.
— Я все еще думаю о подъемном механизме, — сказал Росс. — Не понимаю, откуда в убийце такая забота о растительности? Почему он просто не использовал монтажные когти, чтобы забраться наверх, а потом слезть вниз?
— Все дело в быстром отходе, Росс, — сказал Конгрив. — У него было предостаточно времени, чтобы вскарабкаться достаточно высоко. Но он знал, что после выстрела на его поиски вверх по холму сразу же помчатся преследователи. Он хотел спуститься с дерева как можно быстрее.
Сатерленд кивнул в ответ, оттирая с лица капли дождя. В отличие от Конгрива, который прихватил с собой старую широкополую зюйдвестку, он был без головного убора.
— Я думаю, — начал Сатерленд, — он провел ночь с пятницы на субботу там, подняв с собой кабель. Так у него было гораздо больше шансов остаться незамеченным в свадебное утро.
— Да, — согласился Конгрив, — так он скорее всего и поступил. Чтобы проснуться задолго до рассвета. Ночь ведь там холодная. Он взял с собой еду, какой-нибудь горячий напиток.
— Я понимаю, на что ты намекаешь. Но это был очень профессиональный убийца. Он предусмотрел все тонкости.
— Тем не менее, Росс, сила часто находится на стороне закона. Люди забывают о всякой осторожности, когда вычищают кровь из ванны. Парень провел на дереве всю ночь, хорошо…
— Дежурные следователи полностью прочесали место преступления.
— Тех инспекторов, которые осматривали здесь окрестности, офицер Сатерленд, не стоит путать с Эмброузом Конгривом.
— Извини, босс, я просто хотел сказать…
— Мы обойдем ствол дерева со всех сторон, — сказал Конгрив, вынув пару латексных перчаток из служебной сумки Сатерленда. — Радиус пятнадцать футов. Ты иди туда, а я пойду против часовой стрелки. Я что, излишне скрупулезен, а? Так, что ли, они думают? Ей-богу, так они и думают, дорогой мой Сатерленд!
Двадцать минут спустя, когда их дождевики были покрыты грязью, соломой и сырыми листьями, двое следователей встретились с другой стороны дерева.
— Хорошая поверхностная экспертиза, осмелюсь заметить. Давай пройдемся еще раз, что ли? Я теперь пойду по твоей половине, — сказал Конгрив. Он встал на колени и, держа фонарь в одной руке, начал аккуратно переворачивать слои листьев один за другим.
