Старшие сотрудники разведки из Соединенных Штатов и Великобритании сейчас роились в Хоксмуре и заняли большинство комнат на верхнем этаже восточного крыла. Хок и Паттерсон проводили брифинг каждое утро в шесть часов вместе с разведчиками. Срочные встречи проводились днем и ночью, по мере поступления новых данных. Никто толком не высыпался. На крышах теснился лес антенн — сверхсовременных электронных подслушивающих устройств, и обычно неторопливое домашнее хозяйство теперь гудело, как пчелиный улей. Шла интенсивная охота на Гиену, но пока что хоксмурские шпионы добились очень скромных успехов. Хок решил, что несколько часов на свежем воздухе помогут им приступить к работе с новыми силами.
Что бесило Хока больше всего, так это новости, которые он смотрел по телевидению.
«Аль-Джазира», арабская телевизионная компания, давно уже заполняла телеэкраны съемками восторженных празднеств и народного ликования по поводу смертей американских солдат в Афганистане и Ираке. Террорист запускает с плеча ракету, и вертолет «Апач», полный молодых американских ребят, взрывается в воздухе огненным шаром. Грузовик, начиненный взрывчаткой, взрывается у здания командного пункта армии США. Люди на улицах хлопают в ладоши и ликуют. А теперь во всех домах и кофейнях люди смотрят новое реалити-шоу, как происходят убийства американских дипломатов и их семей. Каждая сцена убийства профессионально отснята и смонтирована. Никаких тебе помех, дрожащих картинок, все видно отчетливо — крупным планом.
Хок, Паттерсон и Конгрив сложили свои охотничьи принадлежности и грязные сапоги в оружейную комнату. Их добычей стали шестьдесят с чем-то птиц, не говоря уже о шести пьяных браконьерах.
— Напитки поданы в библиотеку, милорд, — заявил Пелхэм, появившийся в дверях. — Ужин будет подан в восемь, то есть через час. У вас запланирован брифинг с представителями разведки ровно в девять и видеоконференция с мистером Санном в Лэнгли в десять часов.
— Спасибо, Пелхэм, — сказал Хок. — Ты предупредил нас вовремя. Значит, у мистера Конгрива есть ровно шестьдесят минут, чтобы употребить предельно возможное количество виски.
— Ну, Алекс, — пробормотал Конгрив, — ты действительно испытываешь мое терпение каждую секунду.
С тех пор как Хок прекратил пить виски, он при каждом удобном случае старался поддеть Эмброуза, который не собирался отказывать себе в удовольствии выпить.
— Просто поддразниваю тебя, констебль. Чтобы не утратить уверенности в себе.
— Однажды я бросил пить, — сказал Конгрив. — Это были худшие двенадцать часов моей жизни.
— Прошу прощения… Мистер Паттерсон, — продолжал Пелхэм. — Недавно из Лондона на мотоцикле прибыл курьер с личным сообщением для вас. Я оставил конверт рядом с телефоном на столе в вашей комнате, сэр.
Десять минут спустя вымытый и чисто выбритый Хок стоял спиной к горящему камину в библиотеке стиля восемнадцатого века. В ней было приблизительно три тысячи томов. По обеим сторонам от камина располагались два глобуса — небесный и земной, а из ниши в стене смотрели мраморные бюсты классических литераторов.
Сегодняшняя ночь обещала быть долгой.
— Смотрите-ка сюда. Прошло семь дней, с тех пор как мы потеряли дипломата, — начал Конгрив. Он сделал паузу и глотнул виски. — Затишье. Это затишье перед бурей. Бин Вазир готовится к чему-то более серьезному.
— К сожалению, это не совсем точно, старший инспектор, — спокойно произнес Паттерсон. Немного помолчав, Паттерсон осушил бокал бурбона и торжественно посмотрел на двух своих друзей.
— Вообще-то мы потеряли еще одного посла, — продолжил он. Его прищуренные глаза блестели в свете горящего огня. — Как раз сегодня утром.
— Мне очень жаль, Текс, — сказал Алекс. — Я так и знал, что на этом дело не остановится. Что случилось на сей раз?
В этот момент в библиотеку вошел Пелхэм.
— Обед подан, милорд.
— Расскажу за ужином. Это вообще нечто потрясающее, — взволнованно сказал Паттерсон Алексу.
