Все-таки больше всего я благодарен Козину за то, что он никогда не забывает, чего от него ждут. Выйдя на берег, он плюхается рядом, закуривает и говорит так, будто разговор и не прерывался; попутно кажется мне - иносказательно объясняя и то, почему не захотел рассказывать о семейной жизни Орлова.
- Жизнь Сергея интересна не бытовыми подробностями. Жил, как все: неплохо и не больно здорово - обычно... Человек, прежде всего, - его характер, поступки, убеждения. Его дело. И вот по этим-то статьям человек он был - необычный. Крупный. И все в нем было - крупно.
Даже - контрасты. - Помедлив, Леонид Иванович почти дословно повторяет то, о чем упоминала и Софья Маркеловна, - так, вероятно, некоторые черты Орлова бросались в глаза всем, кто знал его: - В обиходе он очень тактичный был. Стеснительный, можно сказать - застенчивый. А что уж касалось убеждений, принципов - никаких компромиссов. В одном случае до застенчивости, в другом - до резкости. И все ведь уживалось! Я сначала считал - противоречивость. Потом понял: нет, цельность. Дураки на его прямоту обижались. Умные - ценили. Не умел, не мог он душой кривить. Ни в большом, ни в малом... На другой день, как расстался я с детдомом, пришел - с выговором. "В глупое ты меня положение поставил. Ребята из твоей группы спрашивают, где Леонид Иванович? Что я им ответить должен?" Да что, мол, угодно! Скажи - не понравилась работа. Или, наоборот, - не справился. На другую перешел. Ох, важность какая!..
Рассердился. "Да, говорит, важность, и огромная! Потому что все твои варианты - вранье. А ребята привыкли верить. Их нельзя обманывать. Они любую фальшь лучше нас чувствуют". Меня тоже, конечно, задело - и без того взвинченный был. Тогда, говорю, возьми да и выложи им - правду! Он сразу и засмеялся: "Ох, Ленька, Ленька, - ну, конечно же, выложил. Как же иначе?" - "Что ты им, спрашиваю, выложил?" - "То, что было, отвечает.
Что какая-то подленькая душонка написала кляузу. А ты оскорбился и хлопнул дверью". - "Зачем, спрашиваю, ты это сказал?" - "А затем, говорит, Леня, что завтра им в жизнь уходить. И нельзя, чтобы они уходили с червоточиной. Зная, что можно обманывать. Ну, и еще одна несущественная мелочь: сам я - понимаешь, - сам не хочу, чтобы глаза у меня, как у жулика бегали!" - "Тогда, говорю, ты непоследователен. Уйдут твои ребята, зная, что директор у них кристальной честности. Прекрасно! Но уйдут, помимо того, зная, что восторжествовало все-таки не добро, а зло. Не твоя неподкупная правда, а чье-то вранье, ложь!" Опять набычился, шею потер. "И так может быть. Если каждый будет, как ты - в кусты сразу. Переживания собственные смаковать..."
Догадываюсь: пошумел он, поездил - пока все утряслось.
Хотя от всего отказался. Из районо я тогда - прямиком к нему. Да грубовато так - оттого, что волновался:
"Ну, что ж, Серега, - пришел тебе в ноги поклониться".
А он в том же тоне: "Иди ты!.. Да если хочешь знать, я для тебя пальцем о палец не стукнул. Больно ты мне нужен!.."
Рассмеявшись, Леонид Иванович разводит и шлепает руками по коленям будто извиняясь за то, что вынужден упоминать о таких смешных пустяках.
- Вот он такой был: и мягкий, и ершистый. Говорю вам - все вместе в нем уживалось. Очень он мне много дал - как педагогу. Ко всему у него был свой подход, на все - свой взгляд. И всегда - исходя из обстоятельств, из условий. Заметил я как-то, к примеру: детишек любит, привязан к ним, а к себе домой ни разу не позовет.
Спрашиваю: почему? "Нельзя, говорит, Леня. Вот если б всех мог позвать - с удовольствием, с великой охотой!
Эдакое бы коллективное чаепитие с разговорами, с песнями, со сказками. - И плечами пожал, вздохнул: - Не получается: некуда, - ни в садике у меня, ни во дворе не поместятся. А одного-двух звать - не имею права.
Смотри, сколько вреда сразу: они будут - любимчики, я - несправедливый, предвзятый и еще какой-то. Остальные - обиженные".
- А верно ведь!
- Конечно, верно, - кивает Козин. - Сколько он подобных уроков педагогики преподал - не сочтешь... Про него частенько говорили: чего, дескать, Орлову не работать - с таким коллективом! Коллектив действительно был дружный, увлеченный. Постфактум, так сказать, - жалею, что не пришлось задержаться в нем. Но тогда уж, ради справедливости, нужно было говорить и о том, что коллектив не с неба свалился - Орлов же его и создал. На первый-то взгляд, люди у него самые заурядные были. Некоторые даже без педагогического образования.
