«Жестокие и любимые» - страница 28

Шрифт
Интервал

стр.

– Ах ты маленькая сучка…

Он протягивает ко мне руки, и я уворачиваюсь, но ни один из нас не совершает дальнейших действий, потому что между нами кто-то встревает.

– Довольно.

И этот голос я тоже узнаю.

Темные джинсы, фланелевая рубашка с закатанными рукавами. Плечи, которые я узнаю из сотен… плечи, рядом с которыми я спала очень давно. Золотисто-каштановые взъерошенные волосы... Это иллюзия. Должно быть ею.

– А ты кто такой? – презрительно спрашивает Безымянный.

– Обидно, что ты меня не узнаешь, Уилл. Столько капался в школьных документах и не удосужился взглянуть на мои фотографии? С твоей стороны это большое упущение. Небрежность. Я бы даже назвал это ошибкой.

Глаза Безымянного округляются, но он быстренько берет свои эмоции под контроль, и его губы трогает легкая улыбка. Выпрямившись в полный рост, он оказывается практически вровень с новоприбывшим.

– Значит, мы все здесь. Сказочно. Можно начинать вечеринку. Что ж, давно пора, – острит Безымянный

Он смотрит на новоприбывшего, затем на меня и, развернувшись, уходит прочь по хорошо освещенному тротуару. Словно чары, ощущение беспомощности спадает, когда он исчезает из виду, и я жадно глотаю воздух.

– Черт, черт, черт, мерзкое дерьмо мартышки! – Я встряхиваюсь, пытаясь унять дрожь. Безрезультатно. Чтобы успокоиться, мне потребуется не один час. И не только благодаря Безымянному.

Джек Хантер поворачивается ко мне лицом.

Месяцы – всего несколько месяцев – его отсутствия ощущаются долгими минувшими годами. Он выглядит гораздо старше, вокруг глаз морщинки, которых раньше не было. Острые углы лица округлились в красивой, воинственной манере. А его глаза... глаза холодные, прозрачно-голубые, как и прежде. Брови нахмурены.

– Айсис, я…

Я заношу кулак и от всей души ему врезаю. Его голова слегка откидывается в сторону, и люди вокруг нас притихают. Кто-то шепчет «Драка», но никто не двигается. Кроме Джека. Он медленно поворачивает голову ко мне, в то время как красный след расцветает на его высоких эльфийских скулах. Я ожидаю увидеть ярость в его ледяных глазах, но ее там нет и в помине.

– Айсис, – повторяет он мягче.

– Какого черта ты решил, что можешь просто взять и сбежать, Джек Хантер?!

Джек вздрагивает (вздрагивает? Джек? Да никогда), но не сводит с меня глаз.

– Ты дрожишь, – говорит он.

– А то я не знаю! Со мной сейчас вообще много чего происходит, и дрожь – моя наименьшая проблема! Ты всех нас бросил! Просто… исчез! Свою маму, Рена… всех. Ты всех бросил!

Джек еще сильнее хмурится. Я мельком бросаю взгляд на его руки – сильные и тонкие, как всегда. Я хочу завладеть ими, хочу завладеть им, сделать шаг и обнять его так крепко, чтобы он не смог дышать… или снова уйти, сказать ему, что все хорошо, сказать, что я его прощаю, но ярость и слова Безымянного перемешиваются в голове и слетают ядом с моих губ:

– Ты бросил меня.

– Айсис, пожалуйста, позволь мне…

– Нет! – перебиваю я его мягкий, умоляющий голос. Это так на него непохоже, что пугает меня. Почти так же, как и пытающийся схватить меня Безымянный. Почти. – Ты думал, что гребаный билет в Европу подарит тебе мое прощение? На какой гребаной планете билет заменяет настоящее прощание? И как, черт возьми, мне не угодить на вышеупомянутую планету до скончания времен?


* * *


Она – воплощение огня и ярости. Ее волосы развиваются на теплом вечернем ветру, а глаза цвета корицы отражают свет из зала. Она сияет в бархатной темноте, хоть она и похудела, стала гораздо печальнее, но она все так же пылает. Как и всегда. Я согреваюсь в ее ярости, впитывая обжигающее, сладострастное чувство ее гнева и всю энергию жизни позади него.

Она здесь, совсем рядом. Только руку протяни. Настоящая, из плоти и крови. Дико злится на меня. Быть может, она никогда не прекращала на меня злиться, и потому это ощущается столь правильным. Мы всегда были не в ладах. Всегда конфликтовали. После долгих, беспокойных месяцев это – смотреть на свою проказницу (свою? Нет, я упустил шанс называть ее своей) – единственное, что ощущается правильным. Планеты на своих орбитах, последний часовой механизм запущен… и мир вновь начинает вращаться, как, собственно, и должно быть.


стр.

Похожие книги