– Кезия! Кто это? Что за игру ты затеяла со мной? – Он бросился через всю комнату и схватил черную трость с серебряным наконечником, прислоненную к стулу. Но в этот момент Деннис Пикеринг поднял вверх руки и воскликнул:
– Именем Господа!
– Священник! – зашипела Кезия Мэйсон, словно учуяв его духовный сан.
– Именем Господа, отпустите эту девочку! – проревел Пикеринг.
Он шагнул вперед, держа руки поднятыми, словно выжигая всю серу вокруг. Молодой мистер Биллингс в недоумении опустил трость, и даже Кезия Мэйсон, казалось, была захвачена врасплох.
– Тот, кто коснется хотя бы одного волоска на голове ребенка, будет держать ответ передо мной, молвил Господь! – прокричал Деннис. Вены у него на шее вздулись, изо рта вылетала слюна.
Я уже почти убедил себя, что мы одолеем их одним авторитетом, когда Кезия Мэйсон шагнула вперед, подобрав прозрачные юбки платья, бросила на Денниса Пикеринга наглый, язвительный взгляд и присела в реверансе.
– Держать ответ перед Господом, да, дружок? – с вызовом воскликнула она. – На твоем месте я бы вспомнила, что мой Старый Друг Царапало не любит отдыхать в Пекхэме. На твоем месте я вернулась бы в лавку Святого Духа!
Несмотря на ее поздневикторианский жаргон, не нужно было быть специалистом по языку, чтобы понять ее. Она предупреждала: дьявол не любит, когда его лишают обеда.
– Я приказываю тебе! – воскликнул Пикеринг дрожащим голосом. – Во имя Отца, Сына и Святого Духа!
Я попытался обогнуть его сзади и выхватить девочку из лап Бурого Дженкина. Но тот уже потащил ее за спинку дивана, ее каблуки при этом отскакивали от пола. Это была какая-то кошмарная игра в стулья с музыкой[36]. Девочка уже не кричала, но была все еще скована страхом и иногда издавала всхлипы и писки. Казалось, она совершенно не осознавала, что мы с викарием пытаемся спасти ее, и словно не замечала нас.
Молодой мистер Биллингс поднял свою трость, будто собирался ударить Денниса Пикеринга по голове, но Кезия воскликнула:
– Нет! – и, вытянув вперед правую руку, оттащила его назад. Потом крепко зажала себе глаза левой рукой и принялась распевать пронзительным голосом: – Ты увидишь то, что я увижу! Все, что узрею я, узреешь и ты! Мои виденья станут твоими видениями! И да прольется кровь!
С пронзительным криком, от которого волосы встали дыбом, она указала правым указательным пальцем на Пикеринга:
– Садапан, Куинкан, Дапанак, Кан! Панакуан, Накуакан, Куаканак, Кан!
Деннис тоже закричал, но это не был крик победителя. На мгновение он весь напрягся, явно озадаченный. Его глаза расширились. А затем внезапно выскочили из глазниц и пролетели, брызгая кровью, через всю комнату. Один глаз упал в золу камина. Другой медленно сполз по ножке кресла, как улитка, оставляя за собой тонкий кровавый след.
Меня охватила такая паника, что я вообще не понимал, что делать. Но тут Бурый Дженкин издал высокое хриплое хихиканье и пропел:
– Eyes, Pies! Yeux, peur! Augen, Angst![37]
Черт, Дэвид, мы серьезно влипли, – успел подумать я. И протянул руку, чтобы схватить Денниса Пикеринга и вытащить его за дверь. Но Кезия Мэйсон разжала пальцы, которыми прикрывала глаза, и зашипела на меня:
– Нет, дружок, не надо его трогать. Не сейчас.
Я сделал еще один осторожный шаг к преподобному, который так и стоял с поднятыми руками. Но теперь он был нем. Слеп, нем и шокирован столь внезапно одолевшей его силой. Он все знал про ад. Рассказывал про ад и его историю. Рассуждал, существует ли он на самом деле. А теперь ад сам явился к нему и вырвал ему глаза.
На этот раз Кезия Мэйсон растянула губы, оскалив зубы, и скрипучим голосом предупредила:
– Еще один шаг, мистер Доброхот, и мы вырвем тебе гляделки тоже.
Я попятился назад, сглотнув пересохшим от страха ртом. Когда я попытался броситься к двери, Кезия Мэйсон завизжала:
– Даже не думай! Закройся, дуб! – и резко взмахнула в воздухе рукой.
Дверь с оглушительным стуком захлопнулась передо мной. Я схватился за ручку и попытался повернуть ее, но Кезия Мэйсон закричала:
– Вздумал красть мои вилки?
И бронзовая ручка превратилась в бронзовую руку, которая принялась злобно выкручивать мне пальцы, так что пришлось с силой выдергивать их.
