Я снова посмотрел на солнечные часы. Как там говорил преподобный Деннис Пикеринг? «Старого мистера Биллингса поразила молния». А не может ли быть так, что здесь и сейчас, на территории этого дома, существовавшего в настоящем и прошлом одновременно, я стал свидетелем гибели старого мистера Биллингса? Ведь я видел все так отчетливо, словно это происходило наяву.
– Пойдем выпьем что-нибудь, – предложил я.
Мы пересекли мостик и вышли из сада через задние ворота. Дэнни, как обычно, бежал впереди нас, минуя коттеджи, по крутой тропе, ведущей к набережной. Прилив отступил, обнажив обвитые водорослями камни и сверкающие заводи. Запах морской воды и водорослей наполнял воздух, десятки чаек парили над берегом, отлавливая крошечных зеленых крабов и мохнатых, полупрозрачных креветок.
Мы дошли до кафе и сели за столик. К нашему удивлению, Дорис Кембл нигде не было видно. Впрочем, вокруг вообще никого не было видно. В соседнем саду гигантские подсолнухи безмолвно покачивались на ветру. Маленькая ветряная мельница со скрипом сделала несколько оборотов, замерла, затем от нового порыва опять пришла в движение.
Я зашел в кафе и подошел к столику, за которым миссис Кембл обычно считала деньги. Там возвышалось пять аккуратных столбиков из монет разного достоинства. Наверное, в сумме фунтов тридцать – сорок осталось без присмотра, так что любой мог бы забрать их. Календарь со сценами из Шекспира трепетал на ветру. На столе стояла чашка с холодным чаем, уже покрывшимся пленкой.
– Миссис Кембл? – позвал я, но никто не ответил. – Миссис Кембл?
Я вышел на улицу. Лиз сидела на ограде и рассказывала Дэнни про попугаев в парке тропических птиц.
– Ты бы видел попугаев ара, они такие классные! А один попка все повторял: «Следите за своими манерами, следите за своими манерами». С ума можно сойти.
– Можно мне поехать туда завтра? – спросил Дэнни.
– Здесь никого нет, – сказал я. – Она оставила деньги прямо на столике. Я нигде не могу ее найти.
– Может, она решила пройтись по магазинам, – предположила Лиз. – Ну там, хлеб, овощи для салата и так далее.
– Можно мне завтра посмотреть на птиц? – снова спросил Дэнни.
– Может, съездим в пятницу, – ответил я. Я окинул взглядом пляж. Никого. Лишь лодка с одиноким рыбаком далеко в море. – Очень странно.
Лиз посмотрела на меня, прикрыв один глаз от солнца.
– Что будем делать? Может, дойдем до Вентнора и поищем там паб?
– Думаю, придется… Если только сами не возьмем пиво из холодильника миссис Кембл и не оставим ей деньги.
– Хорошая мысль. А то у меня уже ноги болят, – Лиз выдвинула красный пластиковый стул, села и сняла туфли. – Посмотри, как распухли. Нужно было покупать тридцать седьмой с половиной.
Я подошел к огромному холодильнику миссис Кембл и достал две бутылки «Харп Лагер» и одну кока-колы. Открыл их и вынес на улицу. Мы сели за один из столиков и наблюдали, как чайки кидаются вниз. Солнце постепенно закатывалось за горизонт. Я разглядел вдали нефтяной танкер, направлявшийся по Ла-Маншу на запад. Он был похож на старомодную деревянную коробку из-под карандашей. Побережье всегда вызывало у меня чувство ностальгии, хотя в детстве мне не особенно нравилось бывать на море.
Дэнни допил колу и начал ерзать.
– Хочешь сходить на пляж? – спросил я его. – Организуй крабам еще один забег. Самого быстрого посадим в ведро, а завтра снова устроим забег с его участием.
Мы проводили взглядом Дэнни, пока он спускался по бетонному волнорезу к камням, а затем, балансируя, еще ярдов сто пробирался к воде. Я откинулся на спинку стула и отхлебнул пива из бутылки.
– Когда приходит экзорцист? – спросила Лиз.
– Имеешь в виду преподобного Денниса Пикеринга? Не думаю, что он принесет колокольчик, книгу и свечу. Он просто придет осмотреться.
– Ты серьезно думаешь, что он сможет что-то сделать?
– Понятия не имею. Он говорил мне, что настоящие призраки не похожи на киношных. Они не уходят послушно, когда ты им приказываешь. Я в том смысле, что мы тут имеем дело не с Линдой Блэр и Патриком Суэйзи.
Я продолжал думать о грузной черной фигуре, медленно вращавшейся вокруг солнечных часов, с дымящимися волосами и искаженным от боли лицом.
