Маска закрывала все лицо, загубника с регулятором не было, но в остальном это было чертовски похоже на акваланг. Удостоверение ныряльщика у меня было – получила еще в колледже и регулярно подтверждала. Если пропустить, надо проходить весь этот дурацкий курс обучения заново. Подтверждать – это меньше мороки.
Я все медлила натягивать маску. После несчастного случая во Флориде я себе заработала клаустрофобию. Не настолько, чтобы бояться лифтов, но запечатанная в костюме, с маской на все лицо и в защитном шлеме – тут я запаниковала и не знала, что с этим делать.
– А что, это все на самом деле необходимо? – спросила я в надцатый раз. Дали бы мне нормальный пожарный шлем и дыхательный аппарат, я бы справилась.
– Если идешь с нами, то да, – ответила капрал Таккер. То, что она была на три дюйма выше меня, ей не особенно помогало. Обе мы выглядели, будто вышли из магазина дешевой готовой одежды.
– Есть опасность инфекции, если в подвале плавают тела, – пояснил лейтенант Врен.
– А что, там действительно так много воды?
Они переглянулись.
– Ты никогда не была в здании после пожара?
– Нет.
– Когда войдем, поймешь, – сказала Таккер.
– Звучит зловеще.
– Это не нарочно, – ответила она.
У Таккер совсем не было чувства юмора, а у Врена – слишком много. Он был весьма предупредителен, когда мы облачались в костюмы. Лично замотал меня лентой и даже сейчас зря тратил на меня ослепительную улыбку. Но ничего слишком явного, ничего такого, чтобы можно было сказать: «Послушай, у меня уже есть парень». Насколько я поняла, он со всеми так, и я буду выглядеть дурой, если приму на свой счет.
– Надень маску, и я помогу тебе приладить шлем.
Я затрясла головой:
– Вы мне дайте обыкновенный шлем, и я надену маску.
– Если упадешь в воду без герметичного шлема, то от костюма будет толку ноль.
– Рискну, – ответила я.
Таккер пояснила:
– Ты с трудом дошла сюда от грузовика. Когда пообвыкнешь, будет легче, но даже нам иногда трудно бывает устоять на ногах.
Я снова затрясла головой. У меня сердце так колотилось, что дышать было несколько затруднительно. Потом я надела маску, сделала глубокий вдох, и раздался этот ужасный звук. Будто дыхание Дарта Вейдера, но на самом деле это дышала я сама. В воде, в темноте твое дыхание – единственный слышный звук. И он бывает невыносимо оглушителен, когда ждешь смерти.
– Надо затянуть лямку, – сказал Врен и начал подгонять лямку, будто мне было пять лет и меня кутали, чтобы я поиграла в снегу.
– Сама могу! – донесся мой голос из динамика маски.
Врен поднял к небесам руки в перчатках, не переставая улыбаться. Его невозможно было оскорбить – я уже не раз пробовала. Он был из тех добродушных ребят, от которых все отскакивает. Никогда не доверяйте людям, которые постоянно улыбаются. Либо они пытаются что-то продать, либо не очень умны. Врен не показался мне глупцом.
Хуже всего, что я не смогла подогнать лямку на этой чертовой маске. Всегда терпеть не могла работать в перчатках, если они толще хирургических. Сорвав с себя маску, я вдохнула настоящего воздуха – слишком громко, слишком глубоко. Меня прошибал пот, и не только от жары.
Браунинг и «файрстар» лежали на борту пожарной машины. На костюме карманов хватило бы на дюжину пистолетов. Обрез из комплекта охоты на вампиров я привесила на спину в импровизированном чехле. Да, это незаконно, но Дольф однажды вместе со мной охотился на вампира-упыря. Эти ребята – как наркоманы на феноциклидине: боли не чувствуют, а физически сильнее обычного вампира. Сила ада с клыками. Я показала Дольфу обрез, и он одобрил. В тот раз дело кончилось двумя мертвыми охранниками и одним полисменом-новобранцем. Теперь хотя бы у Дольфа и его людей были серебряные пули. Он и Зебровски чуть не погибли из-за их отсутствия, и тот случай сдвинул колеса бумажной мельницы. Я им подарила тогда на Рождество коробку патронов до того, как их стали регулярно выдавать. Не хотелось мне, чтобы ребят поубивали из-за недостатка серебряных пуль.
Ножи я оставила в ножнах на запястьях. Класть обнаженный клинок в карманы водо– и воздухонепроницаемого костюма – это несколько отдает пораженчеством. Если мне придется лезть за ножами под костюм, потеряв оба пистолета, то нам наверняка каюк и не стоит беспокоиться. Серебряный крест болтался у меня на шее. Лучшее препятствие для вампирят, которое мне известно. Им не пробиться мимо обнаженного креста – если он подкреплен моей верой. Одного только вампа я знала, который смог пробиться мимо пылающего креста и вцепиться в меня. Но он уже мертв. Забавно, сколько их этим кончило.
