Царевич испугался.
— Гибель моя неминуема, — воскликнул он в отчаянии. Положение его было безвыходным. Подчиняться требованиям отца и взяться за дело Алексей был не способен, так как был изнежен с самого детства воспитанием и разгульной жизнью. Он поспешно собрал своих постоянных советников: Лопухиных, Вяземского и Кикина; последний был его злым гением и давал ему самые гибельные советы.
— Что делать, что предпринять, друзья мои, — спрашивал он их, ломая руки. — Отец не пощадит меня.
Его приятели советовали ему для вида отказаться от престола, а дальше действовать в зависимости от обстоятельств.
Алексей последовал их совету и написал отцу короткое письмо следующего содержания:
«Государь и отец!
Ваш сын действительно чувствует себя неспособным управлять государством и просит своего царя лишить его престола и завещать его второму сыну, родившемуся от императрицы Екатерины. Сын ваш для Себя просит только, как единственную милость, назначить ему пенсию для существования».
Это смиренное и покорное письмо сильно раздражило царя. Он ожидал, что сын если и подчинится отцовской воли, то по крайней мере не без некоторой борьбы, что он проявит хоть в малой степени твёрдость характера. Но его сын явился в его глазах тряпкой, поломанным тростником, гонимым по произволу ветра куда угодно. Это было противно такому энергичному темпераменту, каким обладал Пётр Великий.
В это время, в январе 1716 г., царь сильно заболел, его жизнь была в опасности, и Это обстоятельство ещё сильнее заставляло его думать о судьбе своих преобразований после его смерти. Поэтому тотчас после выздоровления он написал царевичу второе письмо.
Последнее предостережение моему сыну
«Ты в твоём ответе говоришь только о наследстве и не отвечаешь на то, что меня всего более занимает, — о твоей неспособности, о твоём равнодушии к общему благу...
Все знают, что ты ненавидишь моё дело, что ты после меня разрушишь всё, что я сделал для моего народа. Невозможно, чтобы ты оставался негодным, ни рыбой ни мясом. Переменись, покажись моим достойным наследником или будь монахом; иначе дух мой не успокоится, особенно теперь, когда моё здоровье слабо. Дай ответ письменно или словесно. Если не послушаешься, то я с тобой поступлю, как с простым преступником».
Царевич снова собрал своих друзей.
— Сделайся монахом, — советовали они, — и жди в монастыре благоприятного времени для исполнения твоих надежд.
Расчёт царевича и его друзей был верен: Алексей должен был ждать в монастыре, пока не пройдёт буря, а после смерти отца выступить во главе своих приверженцев, поклонников старины.
Алексей отвечал отцу в коротких словах:
«Государь, мой отец!
Я болен и не могу много писать. Я желаю поступить в монастырь и прошу на то ваше согласие».
Алексей.
Эта короткая записка довела до крайности раздражение царя. Он легко догадался, что всякая надежда на исправление сына напрасна.
В это время царь готовился к походу в Мекленбург. Накануне своего отъезда он зашёл” к сыну и спросил его, на что он решился. Царевич отвечал:
— Я хочу поступить в монастырь.
— Подумай хорошенько, — сказал царь, — не торопись, ты ещё молод, ты можешь ещё вернуться на верный путь. Подумай, я ещё буду ждать шесть месяцев.
Затем Пётр оставил Петербург, и Алексей был рад, что получил время исполнить свой плац.
Он давно уже имел намерение спастись от преследований отца бегством в какую-нибудь отдалённую местность. Сначала он думал скрыться под рубищами нищего, ходящего по святым местам России, бродя из одного монастыря в другой. Но его духовный отец Иаков Игнатьев нашёл этот план неудобным и полагал, что царевич может быть в безопасности только вне пределов России. Кикин старался найти ему убежище при дворе австрийского императора в Вене, который был женат на сестре Шарлоты.
«Я похлопотал о тебе в Вене, — писал Кикин царевичу. — Поезжай к императору Карлу, он тебя не выдаст».
Между тем как царевич обдумывал это предложение, пришло письмо от царя. Это было в последние дни августа 1716 г. Шестимесячная отсрочка минула, и Пётр напоминал сыну, что ждёт его ответа, и приказал царевичу приехать к нему лично и объявить своё решение.
