Сзади нарастает визг — кто-то напугал обезьян. Возможно, питон, а возможно, кто-то еще. Во всяком случае, я сейчас собираюсь спрятаться. Береженого бог бережет! Так что я ныряю в заросли папоротников, рискуя быть укушенной пауком или змеей либо потревожить еще кого-то, столь же неприятного.
Но нет, тут все в порядке и никаких гадов, только какие-то жучки и паутина. Кто-то идет за мной, по моим следам, и этот кто-то каким-то образом напугал обезьян. Я сжимаю в руке нож. Берегись, мой неизвестный враг, задешево я свою жизнь не отдам. Но стрельбу устрою только в самом крайнем случае. Падение самолета и так было громким, а стрелять в джунглях… Я же не сумасшедшая! Как и в Африке, здесь полно двуногих охотников, и они не пугаются выстрелов, а совсем наоборот. Ягуары и змеи в подобных местах — еще полбеды, чтоб вы знали.
Чьи-то руки обхватили мою шею. Ярко-желтые круги возникли перед глазами, и стало нечем дышать. Тому, кто тянет вверх, не хватает сил поднять меня, а шею ломать он мне, очевидно, не хочет. Я оставляю попытки оторвать от себя руки противника и, ухватившись за него, бью ножом — наугад. Он упал на меня, как спелая груша, тиски ослабели. Схватка заняла какую-то секунду, не больше, я даже испугаться как следует не успела. Разжимаю пальцы, выпуская из захвата ткань. Ткань?!
Я открываю глаза и спихиваю с себя неподвижное тело. Черт подери, у него вполне могут быть насекомые! Этого мне еще не хватало!
Нападавший не индеец. Молодой, достаточно крепкий, но малорослый, как все здесь. Оливковый цвет лица и усики, густые ресницы и неопрятные волосы. И от него воняет. Нож вонзился ему в грудь — руки у меня длиннее, и все больше, чем у него. Если бы я дальше пыталась оторвать его руки от своего горла, он бы придушил меня до потери сознания, а потом… Кто знает, что было бы потом, но точно ничего полезного для меня. Я ударила ножом наугад, а попала прямо в сердце — мой противник умер еще до того, как упал, скорее всего, так и не поняв, что его убили. Вот так-то, парень, я больше и сильнее, а потому выжила, таков закон джунглей. Но как он подкрался ко мне, что я не услышала его?
Одет в камуфляжный костюм, а ноги босые. Судя по состоянию стоп, не ходит босиком постоянно, а сейчас пробирался по деревьям, как Тарзан. Вот почему всполошились обезьяны! Значит, он где-то оставил обувь и преследовал меня таким экзотическим способом. Зачем? И где его братья по разуму? Парень не вооружен, оружие ему только помешало бы. Но если этот тип здесь, значит, кто-то его послал по моим следам. Кто? Какая разница. Нужно уходить отсюда, пока меня не догнали гораздо большие неприятности. А самолет-то, видимо, уже нашли…
Может быть, это работа Эда? Журналист отговаривал меня от моего плана идти через джунгли самостоятельно, притворившись благородным спасителем добропорядочных янки. Он один знал, что я бывала в джунглях раньше и что у меня есть шансы выжить. Но отчего парень, свалившись на меня с дерева, сразу не убил? Ведь мог бы, если захотел, сломать мне шею, но нет, просто сжал горло, чтобы я потеряла сознание. Я зачем-то была ему нужна живой. Собственно, в этом я с ним солидарна — себе я тоже нужна живой.
Маскирую тело убитого под кустами, обыскав предварительно карманы. Ничего нет, кроме серебряного католического крестика. Что ж, амиго, не повезло тебе сегодня. А в следующей жизни повезет в любви.
Горло немного болит, но это мелочи. Осторожно продвигаюсь вперед, деревья обступают меня все теснее. Если бы я не спешила так, то полюбовалась бы местной флорой, но сейчас мне совершенно не до нее. Надеюсь, ублюдок был один, но отчего-то не очень верится. Кто-то послал его по моим следам — кто-то, который все это устроил. Подозреваю, что симпатичный блондин Эдвард.
Наконец деревья редеют, и я выхожу на склон горы. Тут лучше дышится, уже видно небо — такое же, как в Майами, даже лучше. Никогда больше не сяду в самолет, не хочу снова пережить такой ужас — когда он падает. Никогда больше, ни за какие коврижки. Лучше пешком буду ходить. В крайнем случае куплю себе самокат.
