Она оборвала себя на полуслове, и они отпрянули друг от друга — в комнату стремительно вбежал падре Тони с застывшим от ужаса лицом.
— Звонила Кикай Валеро, — выдохнул он. — Она сказала, что в Кончу Видаль только что стреляли.
— Боже мой! — вскрикнул Пепе.
— Мачо? — спросила Рита.
Падре Тони кивнул.
— Кикай сказала, что, когда она была у Кончи Видаль, туда пришел Мачо. Она вышла в другую комнату, чтобы дать им возможность поговорить наедине. По ее словам, они не ссорились. Они просто спокойно разговаривали, как вдруг он выхватил пистолет, выстрелил в нее несколько раз, а потом застрелился сам.
— Оба погибли? — спросил Пепе.
— Он умер мгновенно, она еще жива — ее отвезли в больницу. Кикай говорит, что она в сознании и хочет меня видеть. Мне надо спешить!
И падре Тони торопливо вышел, потрясенный и страдающий — наконец он стал священником.
— Вот, значит, то, чего она ждала, — сказал Пепе.
Рита вздрогнула и снова прижалась к нему.
— Может быть, — в раздумье продолжал он, — если бы мы позвонили ей сразу же… если бы в это время не умирал отец…
— Не надо, не надо, не надо! — прошептала Рита, пряча лицо у него на груди.
— Надеюсь, Тони успеет, — сказал он.
Но когда Тони прибыл в больницу, Конча Видаль была уже без сознания. Ей сделали две операции и несколько переливаний крови, но это ее не спасло, и к утру она умерла.
