— У нее много денег. Она платит за мою учебу в колледже, а когда я его закончу, она возьмет меня к себе в Америку.
Тогда я наивно поинтересовалась, как он может заниматься сексом с женщинами, которых не считает хоть сколько-нибудь привлекательными.
— А я закрываю глаза и представляю себе кого-то другого. Супермодель или еще кого-нибудь.
В статье надо было изложить все «за» и «против» касательно женского секс-туризма. Что это — безобидное развлечение или бесстыдная эксплуатация? И если второе, то кого эксплуатируют — женщин, падких на романтические признания, или нищих безработных парней, которые кормятся за счет этих женщин? В прессе принято делать категоричные заявления, рисовать черно-белую картину: хорошо — плохо; плюс — минус. Но чем дольше я ходила к доктору Дж., чем больше размышляла, тем отчетливей понимала, что не все так просто. Между черным и белым существует обширная «серая зона». Жизнь непредсказуема, сложна, противоречива, неоднозначна. Мне становилось все труднее выносить суждения. Я склонялась к мнению: «Каждому свое, главное — не нарушать закон и никому не причинять вреда». Я не знала, что думать про ямайский секс-туризм, но в одном была совершенно уверена: не только я не в себе, весь мир чокнулся.
Статья написалась быстро, до возвращения домой оставалось еще четыре дня. Я лежала на пляже и старалась не слишком увлекаться мечтами о Дэвиде. Я ведь помнила, что сказала мне доктор Дж. Увы, следовать ее рекомендациям было практически невозможно: местный пейзаж состоял не только из моря, песка и солнечного света — меня со всех сторон окружали милующиеся парочки. Я забросила Боба Марли и крутила в плеере песни, которые переносили меня из моего пляжного шезлонга на балкон с видом на реку Клайд.
Ох и задала мне задачу доктор Дж.! Чего я хочу от жизни? Чего я в самом деле хочу? Хороший вопрос, вот только ответить на него откровенно — вслух или хотя бы письменно — у меня никак не получалось. Поэтому я принялась обобщать, хотя внутренняя психотерапевтша упрекала меня в уклончивости. Чего хотят все люди? Быть любимыми. Радовать родителей. Успеть сказать самое главное, пока не стало слишком поздно. Не болеть. Приносить пользу обществу. Получать удовлетворение от работы. Поменьше жалеть о прошлом. Оставить какой-то след в памяти людей. Жить со смыслом. Найти достойного партнера. Не превратиться в злобного, обиженного на весь мир типа, который вечно всех осуждает, потому что у самого жизнь не удалась.
Когда от всех этих мыслей у меня начинала трещать голова, я бралась за книги, которые одолжила у Кэти. Обычно на курорт берут легкое развлекательное чтиво, я же штудировала «Невротическую личность нашего времени»[25] и «Неудовлетворенность культурой»[26]. И закидывала Кэти письмами.
…что если прожить всю жизнь в браке с человеком, который тебе не подходит, — то есть не с мужчиной твоей мечты — тебе будет гораздо труднее примириться с его смертью? Ты будешь оплакивать его гораздо дольше. Вся загвоздка в сожалении — ты скорбишь не только по супругу, но и по себе, по впустую растраченным годам, по тому, что могло бы быть, но так и не случилось. Только подумаю об этом — страшно становится. А вот те, кто жил в счастливом браке, любил и был любим, ощущал поддержку супруга и был с ним на равных, легче переживают утрату. Эти выводы основаны на длительном всестороннем исследовании вдов и вдовцов, проведенном авторитетным американским психотерапевтом Ирвином Д. Яломом. Кэти, пусть иногда мы чувствуем себя одинокими, сидим дома одни, пялимся в ящик и плачем. Лучше быть одной, чем с кем-то, кроме своего прекрасного принца. Лучше быть одинокой в одиночестве, чем одинокой в браке, правда?
Целую,
Лор.
Милая, ты на Ямайке. Иди махни пина-колады или накурись. Сядешь за диссертацию, когда вернешься домой.
К.
…что в нашей культуре существует четыре основных способа преодолеть тревогу/страх:
