Сумев, наконец, вычленить из паникующего стада животных крупного самца, Кариба полностью сосредоточилась на нем, отсекая его от остального стада. Поняв, что стал единственное мишенью, сильный самец метнулся в сторону самых густых деревьев. Понимая, что упускает добычу, Кариба обрушилась на спину оленя, неся ему мгновенную смерть. Но при этом она не заметила сгоряча, как разорвала кожистую перепонку правого крыла о торчащие сухие ветки.
Боль пришла лишь через несколько минут после осознания, что жертва уже мертва. Кровь обильно лилась по крылу, раздражая своим запахом. Успокоившись, она подхватила оленью тушу и поднялась в воздух, тяжело припадая в полете на правую сторону. С непривычки туша оленя казалась слишком тяжелой и то и дело тянула её к земле. К тому времени, когда она увидела костер, силы были уже почти на исходе.
Услышав шум её крыльев, оба мантикора и Нарими напряженными взглядами уставились на подлетающую Карибу. Она сбросила тушу им под ноги, и усталые и раненные крылья отказались ей держать. Драконница кубарем покатилась по поляне и замерла неподалеку от лежащего без сознания Раэма.
Мантикоры и девочка тут же бросились к ней.
- О, Светлые, что же за беда! - воскликнул обеспокоенный Мао.
- Кариба, Кариба, не покидай меня! - зарыдала Нарими, обхватывая огромную рогатую голову драконницы. - Я не хочу оставаться одна без тебя. Не бросай меня, ты же мне обещала!
- Да тише, вы, истерики! - рявкнул Ари, бегло осмотрев тело красной драконницы. - Нет пока никаких поводов для паники. У неё только немного порвано правое крыло, и, видимо, просто приложилась об землю при падении. Сейчас очухается, и все будет нормально. Нет в Дараиссе существа живучей, чем дракон.
- Ты говоришь правду? - недоверчиво посмотрела на него Нарими, шмыгая носом и, видно, готовая в любой момент опять зарыдать.
- Клянусь, что с ней все в порядке. Послушай, котенок, её сердце бьётся спокойно, сильно и ровно. Она просто немного устала на охоте, и ей нужно несколько минут, чтобы прийти в себя.
- Ну ладно, только смотри, если... - девочка не успела закончить свою страшную угрозу, когда со стороны Раэма послышалось леденящее душу тяжелое рычание.
Все обернулись к еще несколько минут назад лежавшему без чувств Раэму и увидели его уже наполовину обернувшимся и не сводящим пылающего жаждой убийства взгляда со стоящих рядом с неподвижной драконницей мантикоров.
- А вот теперь у нас появился повод для настоящей паники, - тихо сказал Ари, хватая за плечи малышку и начиная медленно пятиться от огромного тела драконницы и давая знак Мао сделать тоже самое. - Не взлетай, ты его только спровоцируешь!
- Что ты имеешь в виду? - прошептала Нарими, не сводя заворожённого взгляда с заканчивающего трансформацию черного дракона.
Было видно, что лапы дракона дрожат, едва его держа, но он полон яростного желания убить каждого, оказавшегося в непосредственной близости от его пары.
- Я имею в виду то, что полумертвый и слегка неадекватный от слабости дракон, придя в себя, застал над раненным телом своей пары двух своих смертельных врагов мантикоров и кошачьего детеныша. Как ты думаешь, что он сейчас хочет с нами сделать? - уже почти шипел Ари.
- И-и-и-и что же нам делать? - таким же свистящим шепотом спросила Нарими.
- Позорно бежать и надеяться, что этот монстр слишком слаб, чтобы нас преследовать, и не готов оставить свою пару без защиты, - Ари продолжал плавно, но непрерывно двигаться в сторону деревьев спиной вперед, не отрывая взгляда от дракона...
В этот момент дракон медленно, но от этого не менее устрашающе двинулся в их сторону.
Раэм метался в горячих недрах своего забытья. Его изможденный бесплодными поисками дракон стенал в тоске и безысходности. Неизбывная, неутоленная жажда по его паре иссушала его мозг и разрывала на части душу. Дракон рыдал внутри Раэма, как младенец. Выныривая на мгновения из ледяного забытья, Раэм ловил отголоски любимого голоса и запаха, но тут же опять терялся в бреду. Он опять потерял Карибу, свою единственную, свет своей жизни, её основу.
Он шептал и кричал пересохшим горлом, звал любимую, говоря её призраку, как она дорога ему, и как он виновен перед ней. И призрак отвечал ему, говорил те слова, которых бы настоящая Кариба никогда не сказала бы ему. Но, даже понимая, что это - плод его горячечных видений, Раэм умирал от счастья, ощущая обнаженную горячую кожу Карибы на своей ледяной. Её запах окутал его теплом и счастьем, её слова наполнили душу радостью, и он уснул.
