— На предложенный тобою план нечего возразить, — сказал сегун, — пусть твои распоряжения будут исполнены и как можно скорее.
Генералы один за другим преклонили колена перед сегуном и покинули залу.
— Князья! — сказал тогда сегун оставшимся возле него вельможам. — Возвратитесь в свои владения. Пусть те, странам которых угрожает опасность, оставят своих солдат у себя, а другие пусть немедленно вышлют мне столько, сколько смогут набрать.
Тогда и князья Сатсума, Уэзуги, Арима, Аки, Ваказа откланялись царю и вышли. Фидэ-Йори остался один с Нагато.
— Ивакура! — сказал он, глядя ему в глаза. — Что ты думаешь об этой войне?
— Я думаю, что она будет кровопролитна; но справедливость на нашей стороне; если даже мы будем побеждены, то благородство и слава останутся за нами; Гиэяс, хотя и победит, будет покрыт бесчестьем. У нас молодость, страсть и сила. Нами руководит надежда.
— Благодарю, друг, что ты своей верой поддерживаешь меня, потому, что моя душа полна тревоги.
— Прощай, государь! — сказал принц Нагато. — Я пойду набирать войско.
— Что ты хочешь сказать?
— Неужели ты думаешь, что я останусь здесь в бездействии? Неужели ты думаешь, что я буду смотреть, как другие будут убивать друг друга, и не вступлюсь в дело? У меня нет солдат, но я их найду.
— По крайней мере, не вызывай из своей провинции, чтобы не захватили твоих владений.
— Я и не думаю об этом, — сказал принц. — Я не отзову этих солдат, не потому, что дорожу моими владениями, но мой отец живет в замке Хаги, и с ним поселяется моя невеста: их драгоценные жизни я хочу охранить живой оградой из моей храброй армии. Ни одна душа не покинет провинцию Нагато.
— Ну так где же ты возьмешь ту армию, о которой говоришь? — спросил сегун.
— Это секрет, — сказал принц. — Когда эта армия совершит какой-нибудь подвиг, тогда я представлю ее тебе.
— Не догадываюсь о твоих планах, — сказал Фидэ-Йори, — но я уверен, что ты способен только на благородные и геройские поступки. Иди, друг.
Принц Нагато вернулся во дворец; он нашел там двадцать человек самураев, которые явились к нему за приказаниями.
— Будьте готовы к отъезду, — сказал им принц. — Соберите ваших слуг и приготовьте ваш багаж: я сообщу вам мою волю до заката солнца.
Нагато пошел в свои покои; но по мере того, как он приближался к ним, его ухо поразил странный шум.
— Что такое у меня происходит? — бормотал он.
Принц поспешил в соседнюю комнату. Тогда он увидел, что молодой Лоо один производил этот шум. Вооружившись зазубренной саблей, он метался вокруг ширмы, на которой были изображены воины во весь рост. Лоо топал ногами, издавал страшные крики, осыпал бранью этих неподвижных воинов и протыкал их безжалостно саблей.
— Что ты тут делаешь? — вскричал принц полусердито, полушутливо.
При виде своего господина Лоо бросил на пол оружие и стал на колени.
— Что это значит? — сказал Нагато. — Для чего ты портишь мебель?
— Я упражняюсь в сражении, — сказал Лоо, стараясь придать жалобный тон своему голосу. — Это, — сказал он, указывая на ширмы, — замок Овари с его солдатами, и я — армия сегуна.
Принц закусил губу, чтобы не рассмеяться.
— Будешь ли ты храбрым, Лоо? — спросил он.
— О да! — отвечал юноша. — Если бы у меня была острая сабля, я бы не побоялся никого.
— Я думаю, что, если бы эти воины были не шелковые, а живые, ты убежал бы со всех ног.
— Нисколько! — вскричал Лоо, садясь на пятки. — Я очень злой и часто дрался; раз я оторвал ухо участковому сторожу за то, что он не хотел пропустить меня, говоря, что уже поздно. Пока он звал на помощь, держась за щеку, я перепрыгнул через заставу. В другой раз я гнался за аистом, которого ранил камнем; он вбежал в воду за ограду, а я за ним. Но тут на меня бросилась огромная собака; я сдавил ей горло и укусил ее так больно, что она с визгом убежала. Однако я сердит на эту собаку, потому что аист улетел.
Принц соображал, слушая рассказы Лоо. Он вспомнил, что ему говорили об этих приключениях; ему советовали при этом не держать этого молодого слугу.
— Хочешь идти со мной на войну? — спросил он вдруг?
— О, господин! — вскричал Лоо, всплеснув руками. — Умоляю тебя, возьми меня; я гибче змеи, проворнее кошки; я могу всюду прокрасться; ты увидишь, как я буду полезен. Кроме того, как только я струшу, ты можешь отрубить мне голову.
