Изнутри дно и крышка шкатулки были выстланы мягкой красной материей. Сама шкатулка явно предназначалась для хранения шести круглых одинаковых предметов. Пять углублений были пусты, в шестом же лежал туго свернутый из пергамента шарик.
Ролло разочарованно вздохнул:
— Так я и знал. Мартин, я тебя предупреждал, что это только начало. Ох уж мне эта Фермальда! Никогда с ней легко не было, а уж разбираться в ее посмертных загадках — врагу не пожелаешь.
Слушая старого летописца, Мартин тем не менее внимательно глядел на Пижму.
— Пижма, я по глазам вижу, что у тебя уже есть какая-то мысль.
Ежиха провела лапой по дну шкатулки и, пожав плечами, сказала:
— Морская раковина, морские птицы… Что-то в этом есть… Думаю, что в углублениях должны находиться пять таких же скомканных кусочков пергамента. Странно…
— Ладно, хватит терять время, — деловито заявил Ролло. — Давайте развернем тот, который нам достался, и посмотрим, что на сей раз подкинула нам судьба.
Слегка дрожащими лапами разворачивая тончайший пергамент, Ролло повторял сам себе:
— Аккуратнее, аккуратнее… Только не порви. Аккуратнее, я тебе говорю. Ну вот, готово.
Трое зверей уставились на клочок пергамента, на котором неровным почерком белки Фермальды было написано несколько строчек:
Слезу для брата Хиггли
Одну роняю я.
Мне нравились твоя стряпня
И доброта твоя.
Ступай, найди подарок.
А та слеза, одна,
Не спрятана далёко,
И всем она видна.
Глядя в огонь, плясавший в камине, Ролло пробурчал:
— Слезы, слезы, опять слезы…
Некоторое время друзья сидели в тишине, разглядывая клочок пергамента и вникая в тайный смысл записанного на нем стихотворения. В зале было тихо, тепло, и вскоре очки Ролло соскользнули на самый кончик его носа, а голова склонилась на грудь. Мартин подмигнул Пижме и, наклонившись к задремавшему летописцу, дунул ему в ухо. Старый Ролло моргнул несколько раз подряд, выпрямился и как ни в чем не бывало осведомился:
— Ну да, так чем мы тут занимаемся? Пытаемся разобраться в новой загадке?
Мартин с совершенно серьезным выражением лица ответил:
— Именно так. У тебя есть какие-нибудь мысли по этому поводу?
Ролло решительно взмахнул лапой:
— А как же! Я знаю, что нам делать дальше. Мартин и Пижма, искреннее удивившись, воскликнули:
— И что?
Хитрая искорка промелькнула в глазах Ролло.
— Мы сейчас… — сказал он и, сделав паузу, продолжил: — Отправимся спать, пока не уснули прямо здесь. Иначе ходить нам завтра с болью в спине и с ноющей шеей. И никаких возражений от нашей юной подруги я даже слушать не желаю. Нам всем обязательно нужно выспаться. Мартин, скажи ты ей!
Мышь-воин встал и потянулся.
— Пижма, а ведь он прав. Вот увидишь, утром, после крепкого сна и хорошего завтрака любой зверь на удивление хорошо соображает. Отправляйся в спальню, потому что твою кровать в лазарете заняла Фиалка. И давайте расходиться побыстрее.
Несмотря на все протесты Пижмы, уверявшей, что она ну ни капельки не устала, друзья быстро разошлись по спальням.
Юркнув в постель, Пижма не могла не согласиться с тем, что ее кровать, пожалуй, самое удобное и уютное место в мире. Едва ее голова коснулась подушки, как юная ежиха перенеслась в таинственное царство сновидений. Ей приснился Мартин, но совсем не тот Мартин, которого она хорошо знала, а другой, в доспехах. Пижма поняла, что это был Мартин Воитель — основатель Рэдволла, тот самый воин, чей портрет был выткан на гобелене, висевшем в Большом Зале. В лапе он сжимал тот же меч, который иногда она видела в ножнах на боку у нынешнего Мартина. Пижма обрадовалась, увидев древнего воина. Он излучал силу, уверенность, и в его голосе она слышала мудрость и доброжелательность.
— Юная обитательница Рэдволла, — обратился к ней Мартин, — ищи и не сдавайся. На своем пути ты встретишь радость и горе, только никогда не забывай, что дружба и верность стоят гораздо дороже любого богатства. Вспомни эти слова в тот день, когда тебе придется возвращать «Слезы» их истинному владельцу. Миг счастья может быть краток, но в стране сновидений нет времени. Спи спокойно и знай, что в самый трудный час я приду к тебе на помощь.
