— Да.
— Стоило так бежать… — недовольно проворчал Дъярв.
— Ведь ты сам не захочешь, чтобы в решающий момент в битве под стенами Железного Замка тебе в спину ударил кто-нибудь, — заметил Хани. — Битву с Лостом ты оправдывал именно так.
— Ты прав, — согласился Дъярв.
— Из-за этого не стоит беспокоиться, — подчеркнуто равнодушно заметила принцесса. — Ведь в самом Железном Замке таятся силы, куда более могущественные, чем те, что могут встретиться в лесу. Причина иная. Трудами Лоста из прошлого вызваны силы, враждебные всему живому. Они могут утянуть за собой в прошлое весь мир. Вот почему мы должны излечить гниющую язву как можно скорее, не дав ей разрастись слишком сильно. Сейчас никто не может предсказать, насколько затянется осада Железного Замка. Сил у Безымянного предостаточно, он начеку, в отличие от Хозяина Тумана, и застрять мы можем надолго.
— Не хотелось бы, — в тон ей отозвался Хани.
Ториль негодующе покосилась на него, но согласилась:
— Не хочется. Однако сие зависит не только и даже не столько от нас.
— И еще не все, — добавила Рюби. — Если вы помните, я говорила, что черные силы можно одолеть лишь в союзе с природой. Вот с этим самым лесом.
— Дъярв состроил непонимающую гримасу. — Поэтому, если мы хотим получить помощь, то сами должны оказать ее.
— Торгуются? — неодобрительно выпятил бороду Дъярв. — Ты — мне, я — тебе. Не люблю такого.
— Просто если мы не поможем сегодня, завтра некому будет помогать нам, — вздохнула Рюби.
Действительно, в заснеженном лесу встречались очень странные обитатели. Хани только вздрагивал при виде какого-нибудь особенно омерзительного чудища. Сам лес тоже переменился. Хорошо, что морозы сковали льдом многочисленные болотины, иначе пройти было бы просто невозможно — везде под ногами похрустывал лед. Стволы деревьев заросли бледно-зеленой гнилью…
Но по сравнению с Большим Болотом промерзший лес был полон жизни. Хани убедился в этом, когда одна из кочек вдруг вывернулась из-под ног, и он кувырком полетел в сугроб. Зато «кочка» превратилась в нечто вроде расплющенного крокодила, зелено-коричневого, с кожей, покрытой прыщами. Зубы у твари тоже оказались крокодильи. Она так лязгнула ими, что Хани без чужой помощи стрелой вылетел из сугроба.
Хорошо еще, эти странные и противные твари были малоподвижны и вялы — холод плохо действовал на ящеров, и световой бич исправно отправлял одного за другим чудовищ в небытие. Рюби объяснила, что силы первоэлементов стремятся восстановить натуральный порядок. Вызванные из миллионолетней дали чужемерзким колдовством жуткие твари непрочно держатся в настоящем, достаточно небольшого толчка — и они проваливаются обратно в свое мрачное прошлое. Но следует прилагать усилия нескольких первоэлементов, соберись они все — вообще не возникло бы никаких проблем.
Довелось им встретиться и со знакомой парочкой. В одно прекрасное утро встревоженный часовой сообщил, что к лагерю бежит «невесть что».
«Невесть что» оказалось знакомой птичкой. Она по-прежнему напоминала растрепанный клубок ниток, была все такой же злобной и глупой. Непонятно, как сумел пардус заманить ее в лесные чащобы, он предпочел умолчать об этом. Привычной развалистой трусцой, старательно обходя сугробы, пардус бежал вроде бы по своим делам, а за ним, с пыхтением и топотом, громко щелкая клювом, неслась взбешенная птица.
— Даже жалко это чудо отправлять обратно, — усмехнулся Хани. — Может, оставим ее здесь? Уж больно забавна.
— Особенно клювик, — серьезно добавила принцесса.
Впрочем, все сомнения разрешила сама птица. Большая группа вооруженных людей ничуть не смутила ее, она моментально пришла в неистовство, заквохтала, как огромная курица, растопырила крылья и помчалась прямо на них, разбрасывая комья грязного снега.
Когда растаяло зеленое облачко, Хани, ни к кому не обращаясь, заметил:
— А все-таки жаль.
Пардус внимательно проследил за последними мгновениями своего старого врага, громко и протяжно зевнул и горделивой походкой удалился, так и не сочтя необходимым выразить признательность.
— Наглец, — с деланным неодобрением отозвался о нем Дъярв, которому красивый зверь явно понравился.
