— Это очень просто проверить, — перебила ее Ториль.
Все удивленно посмотрели на нее.
— Как? — не скрывая недоверия, спросила Рюби.
— Откуда тебе знать о преданиях и колдовстве людей, — снисходительно, но с чувством превосходства ответила Ториль. — Вы, Радужники, слишком увлечены собственными делами, слишком поглощены своими заботами, чтобы замечать то, что полагается видеть краткоживущим. — Она сделала нетерпеливый жест, отметая возражения Рюби. — Это именно так. Может, ты и не говоришь об этом, но в глубине души… Иначе ты давно поняла бы, что нужно использовать волшебные мечи.
— Для чего?
— Чтобы выявить то самое различие между людьми.
Рюби неподдельно изумилась.
— Никогда не слышала ни о чем подобном.
— Я тоже, — встрял Хани. — Хотя мы с братом прочитали немало старинных рукописей.
— Значит, они были недостаточно старинными, — отрезала Ториль. — У нас во дворце хранятся глиняные таблички с выдавленными иероглифами. Сколько им лет — не знает никто. И там рассказывается о некоторых свойствах первоэлементов. Если пожелаешь — можешь ознакомиться…
Висеть в когтях туманного нетопыря было не слишком удобно, но Морской Король смирился с временным неудобством: когда спасаешь шкуру, становится не до мелочей. Через плечо он поглядел на клубящийся позади огненный столб. Там вырвалась на свободу сила, которую и Хозяин Тумана, и Двухголовый мечтали поставить себе на службу, да так и не сумели. В бешеном круговороте смешались воедино все стихии — земля, вода, огонь, воздух…
Морской Король злобно осклабился. Еще один должник. Многим придется мстить, но у него есть время. И тут он вскрикнул.
Белая вершина исполинского гриба, пронизанного золотыми искрами, вдруг стала угольно-черной. В одно мгновение неистовое пламя словно пожрало само себя, истощилось, выгорело, оставив зияющую пустоту. Подобно черным молниям, странные полосы мрака испещрили небо. И один такой сгусток темноты ударил королю прямо в грудь.
Когда он очнулся, то немало удивился, обнаружив, что ничего страшного не произошло. Туманный нетопырь по-прежнему мерно бил крыльями и тихо попискивал. Хотя его неровный дергающийся полет вызывал у Морского Короля приступы морской болезни, других неприятностей ожидать не приходилось, ведь они успели отлететь достаточно далеко он места взрыва.
Но здесь он ощутил ледяной укол прямо в сердце. Король невольно дернулся, обнаружив, что у него на поясе висит меч. Золотая рукоять в виде дракона!
Король лихорадочно ощупал оружие. Все правильно, никакой ошибки. Меч Ненависти вновь вернулся к нему.
Король истерически рассмеялся. Значит, борьба начинается заново! Зло не собирается покидать этот мир. Кто-то из оставшихся позволил себе черные мысли, затаил недобрые намерения. Меч послушно откликнулся! Воистину, пока живет на свете хоть один человек, он будет ненавидеть и завидовать. Сейчас нужно найти, кому вручить этот меч. Морской Король не собирался больше рисковать сам. Раз меч возвратился, значит отыщется желающий получить его.
Битва проиграна, война продолжается.
Морской Король умен. Он не позволит себе ни слабости, как Хозяин Тумана, ни высокомерной глупости, как Двухголовый. Недаром он пережил всех друзей. Теперь осталось пережить врагов…
Ториль воткнула в землю треугольником оставшиеся мечи: красный, зеленый, голубой. Потом она принялась читать заклинания, да сразу на нескольких языках, так, по крайней мере, показалось Хани. Напевный язык цветов, хриплое карканье Черного языка и многое, многое другое… Он на всякий случай отошел подальше — мало ли что может стрястись. Пример стоит прямо перед глазами — еще пышут жаром развалины Железного Замка.
Но ничего ужасного не случилось. Заклинания разогнали шевелящиеся тучи, в небе проглянуло солнце. И тут же вспыхнули три огня. Пронизанные множеством золотистых звездочек, вверх поднялись цветные фонтаны. Хани замер, пораженный их красотой.
Ториль прочитала еще несколько заклинаний, и фонтаны изогнулись, превратились в арки. Они начали перемешиваться, и вскоре нельзя было различить отдельные цвета в пестрой мозаике. Хани не догадывался в чем дело, пока арки не превратились в радугу, раскинувшуюся над дорогой, на которой они стояли.
