— Я видел такой мир, идеальное время. Небеса и Земля в единстве. Обо всех людях заботились, и все божества старались, чтобы это происходило. Это было бы чем-то из мечтаний Гуаньинь.
Я хотела заговорить, но замешкалась. Я радовалась шансу на лучшее завтра при Богине милосердия, пока лежала на дешевом ковре офисного здания. Даже пугало то, как его слова озвучивали мои мысли.
— Я побежал к Нефритовому императору, когда решил, что мой дар достаточно развился, — сказал Эрлан Шень. — Я хотел помогать ему всей душой. Я думал, что мы вместе совершим много добра, мы с дядей принесем новую судьбу космосу. Мой дядя и я! Ха!
Камни, за которые он держался, стали трескаться под его пальцами.
— Нефритовый император посмотрел на меня, словно я вытащил нож и вонзил меж его ребер, — выдавил Эрлан Шень. — Как я посмел. Как я посмел сунуть нос туда, где мне было не место. Предложить, что его правление можно улучшить. Сами мысли, что я могу сыграть роль в правлении Небесами и Землей, были изменой и нехваткой верности. За такое наказывали.
Он стиснул зубы.
— Нефритовый император забрал у меня третий глаз. Он вырвал его из меня с церемонией перед Судом Небес. Можно было подумать, что я получал медаль. Но он отчитал меня перед другими богами, пока я кричал на полу Персикового банкетного зала, держась за окровавленный кратер в моей голове!
Я скривилась и отвела взгляд.
— Мое особое зрение пропало навеки, — сказал Эрлан Шень, голос скрипел. — Не понимаешь, что он сделал? Он не только меня наказал! Лишив видение того, каким все могло быть, он навредил тебе, человечеству, богам, даже демонам! Он обманул нас! Он надул нас! Он лишил нас всех идеального будущего!
Я услышала, как камни взорвались от давления. Не думая, я потянулась за себя и схватила Эрлан Шеня за руку, пока он не упал с горы.
Жест был бессмысленным. Мы все еще были на склоне, а не свисали с обрыва. Мы не пострадали бы, немного прокатившись. Я бы сберегла нам время, если бы просто подождала, пока он меня догонит.
Но мы сжали запястья друг друга, словно от этого зависели наши жизни. Мы не покатились, но застыли в самом неловком положении.
Эрлан Шень попытался скрыть эмоции, но стыдился из-за того, как раскрыл правду о себе. Он расслабился, позволил мне поднимать его, зная, что я легко его удержу.
— И у меня был трезубец, — пробормотал он.
— Что?
— Волшебный трезубец, — он решил, что раздражение было лучшей эмоцией, чем искренность. — Мое уникальное оружие, схожее с Клинком-полумесяцем Зеленого дракона Гуань Ю. Нефритовый император забрал и его. И если ты думала, почему я так зациклился на тебе как переродившейся Рюи цзиньгу бан, то потому, что ты была ближе всего к тому, что я потерял. Оружие и истинное зрение.
Я вздохнула. Ненужным движением, какое я видела только в боевиках, я раскачала его как маятник. Он добрался до моей высоты, ухватился за камень еще раз.
— Итак, — он сделал вид, что последних нескольких минут не произошло. — У тебя есть смущающие семейные истории?
Он прикрывал то, как сорвался, едкостью, но мне вдруг захотелось поговорить о семье. Сильно. Мне нужно было напомнить себе, почему я отправилась в путь, который привел меня сюда, далеко от них и Земли.
Я лезла дальше. Эрлан Шень двигался рядом. Мы оба смотрели на гору.
— Когда я была младше, появилась плюшевая игрушка, — сказала я. Я проверила следующий камень и поднялась выше. — У всех в школе была такая. Как медведь… олень… кот… Не знаю, что за зверь это был.
— Похоже на яогуая, — сказал Эрлан Шень.
— Ха! Наверное. Я просила у родителей такое на день рождения. Она была дорогой, но они не отказали. Это было сразу после того, как они открыли магазин, в котором работали, так что, наверное, они ощущали себя уверенно. Они, наверное, были уверены, что преуспеют.
Я не рассказывала Эрлан Шеню историю своей семьи, но не нужен был третий глаз, чтобы понять, что счастья там не было. Он не перебивал мою скучную историю и в кои-то веки молчал.
— Я в восторге разрывала обертку, — сказала я, забираясь дальше. — Но игрушка была неправильной. Наверное, магазин хотел придержать их на случай, если цена еще вырастет, и когда папа попросил одну, они или продали ему похожую, или убедили, что другая игрушка была лучше оригинала.
