— Она получит очки за такое рвение, — отметил Эрлан Шень. Он, похоже, знал о борьбе за трон больше всех нас, и от этого тревога во мне звенела громче. — И все-таки неприлично проталкиваться вперед…
Я ударила ладонью по лицу Эрлан Шеня, толкнула его в пруд, чтобы он плюхнулся без достоинства.
Квентин и Гуань Ю рассмеялись. Нэчжа с тревогой взглянул на меня и прыгнул за Эрлан Шенем. Гуань Ю стукнул Квентина по груди.
— Осторожно: брызги! — взревел он, прыгнул в воздух, но не к воде, а на доску трамплина. Доска выгнулась так, что чуть не сломалась под ним, и подбросила его в небо, он долетел до середины высоты окружающих зданий. На вершине он сжался в комок и понесся к пруду.
Брызги поднялись выше нас. Квентин поднял чары барьера и сохранил нас сухими, пока вода лилась. Я была удивлена, что в пруде вообще осталась вода.
Я ждала, что Квентин тут же ответит на вызов, пытаясь затмить как-то Гуань Ю, может, забраться на крышу и спрыгнуть оттуда. Но он не пошел за другом, а замер.
Мы были одним. Это был хороший шанс обсудить то, что мы хотели.
— Я вот-вот стану первым человеком, побывавшим в другом измерении, — сказала я. — Это особое событие. Я как астронавт.
Я хотела пошутить нормально. Мы давно не говорили, не ссорясь. Моя мама была в больнице меньше недели назад. Вдали от Квентина я плохо ощущала время.
Он скривился.
— Да, но астронавтам не нужно одолевать живое воплощение их страха, чтобы попасть в космос.
Мой рот раскрылся.
— Это требуется, чтобы попасть в другое измерение?
— Или это, или по своей воле отдать часть души, — сказал он, почесывая затылок. — Кричащая рука заставляет выбирать.
Я уставилась на него. Он оставался серьезным, сколько мог, а потом рассмеялся.
— Прости, — сказал он. — Я шутил. Это было подло.
Я злилась, но и тайно радовалась, что он не игнорировал меня. Почему мы не могли просто шутить так друг над другом вечно? Почему мы обменяли идеальные компактные отношения на большую модель с багажом? Я согласилась бы на миллион Квентинов, влетающих в окно моей спальни, если бы разрушение дома стало нашей самой главной проблемой.
— Но серьезно, — сказал он, — Блаженные долины странное место. Оно похоже на некоторые места на Земле, но усиленные и упрощенные одновременно. Пока идешь там, все начинает путаться.
— Спасибо, что сообщил, — я говорила без сарказма. Уловки разума были популярны на этих выходных.
Квентин не закончил.
— Джини, нам нужно поговорить, — сказал он. — Я боюсь того, что случится, если мы не поговорим.
И я боялась. Я знала, что случится, если мы не разберемся. Я видела, как разбивались мои родители, и мы с Квентином разбивались в том же стиле. Начали злиться и искали новые поводы для ссор. Ждали, когда все наладится, а не налаживали сами. Позволяли событиям со стороны стать клином между нами.
Передо мной был справочник «Что не делать в отношениях» годами, но я все еще не могла понять, как выбраться из этой ловушки. Я ругала родителей, но сама не смогла открыться парню, которого…
Я покачала головой.
— Мы задержались, — сказала я. — Идем. Остальные ждут.
Квентин не скрывал разочарования. Я ощущала его вес на плечах, пока сбегала через портал в другое измерение.
18
Путешествие в другое измерение оставляло едкий вкус. Пахло как грязные ноги. Я уловила маяк, пятистопный ямб и общую теорию относительности.
Я пошатнулась, словно слишком быстро сошла с эскалатора. Первой пришла в себя кожа. Она зудела и горела.
Тяжелый предмет ударил меня по спине и отбросил меня на землю. Мои ладони сжали грязь. Я ползала кругами, яростно моргая.
Кто-то схватил меня под руки и поднял на ноги. Это была Гуаньинь.
— Что случилось? — закричала я, оглушенная переходом. Если мы его совершили. — Мы в правильном месте?
— Мы в нужном измерении, — Гуаньинь развернула меня за плечи. — Это изменение ни Небеса, ни Ад, ни Земля.
Зрение вернулось, и я увидела, что мы стояли посреди пустыни, тянущейся до горизонта. Пруда не было видно, моя одежда была сухой.
— Приветствую в Блаженных долинах, — сказал Квентин, отряхиваясь. Похоже, это он меня сбил, когда я не успела отодвинуться.
