Мы пришли не в гости. Мы прошли через портал в мир грязи.
— Цзи Хюн, у тебя… есть соседи, да? — сказала Юни.
— Еще пять девочек, — сказала Цзи Хюн. Она открыла пиво, как по волшебству возникшее в ее руке. — Тут бывает грязновато. Потому на этой неделе вечеринка дальше по коридору.
Мы осторожно пробрались внутрь. Я шла как рыбак на мели, избегая тени, где могла быть ловушка, что унесет меня под воду.
— Твои тетя и мама знают, что она так живет? — шепнула я Юни.
— Это… я даже не… — моя подруга онемела от шока.
Цзи Хюн как-то нашла место на стойке, запрыгнула на нее и села.
— Еще одно насчет колледжа: в любое время дня есть дела важнее уборки. Учиться, веселиться, спать. Остальное не попадает в планы. Иногда надолго.
Она издала отрыжку.
— Микроэкономика. Нужно делать то, что важнее.
— А мусор выносить не важно?! — завизжала Юни, подняв мешок, из которого капало что-то давно забытое.
— Ой, это мое, — сказала Цзи Хюн. — Или хочешь отплатить за гостеприимство и вынести это наружу?
* * *
— Не знаю, откуда у тебя голод, — сказала Юни. — Я точно не смогу прогнать тот запах из носа.
— Но поесть нужно, — сказала я. Из-за экскурсии мы пропустили обед, и у меня было предчувствие, что стоило набить животы перед вечеринкой.
Бросив сумки в квартире Цзи Хюн тем существам, что обитали там среди мусора, мы побрели по улице, полной магазинов и ресторанов. Площадки со столиками выпирали из кафе на тротуар. Лампы подогрева, которые еще не включили, нависали над столиками, напоминая, что погода в любой миг могла ударить в спину и заморозить нас — причуда климата района залива, о которой никто не говорил. Тонкие деревья стояли среди домов, радовали больше местных собак, чем их владельцев.
Этот город был Санта-Фиренцей с деньгами. Кофе могли подавать в стеклянных стаканах, которые можно было использовать повторно, и тут были круче рестораны с раменом, но это все еще было скучное и ограниченное место. Может, мне стоило поменяться местами с той женщиной из Бостона.
— Нашла место? — спросила Юни.
— Все такое дорогое, — буркнула я, проверяя следующее меню на окне. Серьезно, цены на тако в этом районе были преступлением. Их клиенты не бывали в городе?
Идей не было, и я завела Юни в кофейню, где подавали и сэндвичи. Интерьер был тускло освещен, деревянный, темный и блестящий. Мешанина потертых диванов, не обещающая твердой поверхности под попой, была почти всеми местами тут. Несколько ребят с очками зарылись в подушки и печатали на ноутбуках. Очередь к стойке была ужасно длинной как для тесного квадрата места.
— Займи места, — сказала Юни. — Ты будешь кубинский?
Я кивнула, пошла в бреши между столиками, пытаясь добраться до двух мест в углу, которые не занял одиночка с рюкзаком, как было за остальными столиками. Я запнулась о провод зарядки, который беспечно разместили на проходе, и выбила конец провода из устройства.
Владелец посмотрел на меня, хмурясь, а потом пригляделся.
«Придется к этому привыкнуть», — напомнила я себе. Это была не моя школа, где все привыкли к моему росту за годы.
Но удивление студента колледжа было мимолетным, без презрения или пристальных взглядов. Он улыбнулся и убрал провод с моего пути.
— Прости, мешаю пройти.
— Да, — сказала я. Так и было.
Я села на свободное кресло и погрузилась так быстро, что пришлось поймать юбку, чтобы она не задралась. Я поправила ее до колен и огляделась, проверяя, увидели ли это.
Студент отводил взгляд, но все-таки попался мне на глаза. Он робко прикусил губу и сделал вид, что был занят идеей, которую излагал в ноутбуке, но печатать перестал.
— Поразительный цвет, — отметил он.
— А?
Он махнул рукой на свои глаза.
— Золотые. Это не от природы, да?
О. Это. Мы с Квентином давно перестали скрывать мой (ох) золотой цвет глаз от истинного взора карими глазами, и я забыла, что они были странного цвета. Стоило подготовиться перед выходными, но мы с ним…
Ох. Мы поссорились, да? Мы с Квентином впервые поссорились. Ура проблемам пар.
Я отогнала эти мысли на время, чтобы не зарыдать.
— Не от природы, — сказала я.
— О. А я думал, это была мутация твоего OCA2. Это было бы нечто.
