Хлопнула дверь, голоса стихли, а Лейла еще долго стояла на пороге с пылающим лицом. До этого она думала только о себе и о Данте, ей и в голову не могло прийти, что другие тоже думают о них, не иначе. Что они готовы смешать ее репутацию с грязью. Ей было больно еще и оттого, что осуждали ее друзья Данте. И ведь она слышала только часть разговора, Бог знает, что они там еще наговорили!
Она вышла на веранду и опустилась в плетеное кресло. Ей вспомнилась их первая встреча с Данте. И в ее душу закралось горькое подозрение...
Лейла тогда немного опоздала, коктейль-зал был уже полон, вечер в полном разгаре. Мужчины в смокингах и женщины в элегантных туалетах, украшенных цветами и драгоценностями, образовывали оживленно беседующие компании. Меж ними сновали вышколенные официанты. Закатное солнце заливало террасу ласковым светом. Лейла невольно залюбовалась силуэтом вулкана вдали, шелковым сиянием моря, гул которого создавал фон смеху и говору собравшихся на вечеринку людей. В лагуне резвились дельфины... Очарование нарушил внезапный вскрик, кто-то пролил вино на платье одной из женщин. Лейла обвела толпу взглядом в поисках знакомых и тут увидела его. Не заметить Данте Росси было невозможно. Выше всех прочих, широкоплечий и мускулистый, он определенно выделялся даже в этом шикарном обществе. Костюм сидел на нем как влитой, накрахмаленная рубашка белизной подчеркивала оливковый цвет кожи.
Данте стоял, опершись на балюстраду, отделяющую террасу от пляжа, и беседовал со своим вице-президентом Карлом Ньюбери. Лейла хотела пройти незаметно, но Данте повернулся и посмотрел на нее так пристально, что Лейлу охватило оцепенение, словно ее схватили за руку в тот момент, когда она пыталась украсть драгоценное ожерелье. Данте на полуслове оборвал разговор с Карлом, тряхнул головой, словно прогоняя наваждение, и Лейла по губам прочла вопрос, обращенный к собеседнику:
— Кто это?
Ньюбери обернулся и неодобрительно пожал плечами.
— Брюнетка?
Данте уже ничего не слышал. Он смотрел на Лейлу так внимательно, точно навсегда хотел запомнить самую мелкую черточку ее лица. Невидимые остальным нити натянулись между мужчиной и женщиной. Лейла не могла оторвать от Данте взгляд. Кроме его глаз все померкло вокруг. Дамы и их элегантные спутники куда-то исчезли, смолк гул голосов, Лейла слышала только шум волн, разбивающихся о галечный берег, видела только его глаза. Так они стояли, словно первые люди, вступившие в рай.
Между тем рай был несовершенен и даже изрядно подпорчен ядом неравенства: прекрасный Адам вершил судьбами крупной корпорации, а великолепная Ева всего лишь подменяла заболевшего Марка Хэнкока.
Первым очнулся Данте. Он щелкнул пальцами в сторону официанта, разносившего напитки, и предложил Карлу взять два бокала. Данте прошел к Лейле через весь зал, двигаясь сквозь толпу служащих с изысканной грацией, следом за ним протискивался его вице-президент.
— Позвольте представить вам сотрудницу, заменяющую Марка Хэнкока... Мисс...
— Лейла Коннорс-Ли, — закончил за него Данте. Его голос абсолютно гармонировал с внешностью; звучный, глубокий, он разлился вокруг Лейлы, отгораживая ее от Карла Ньюбери. В глазах Данте заиграли аквамариновые искорки. Впрочем, оценивающий холодок его взгляда не смягчали даже слишком густые для мужчины ресницы. Под таким взглядом женщина, даже более опытная, чем Лейла, почувствовала бы себя раздетой. — Конечно, вы не могли быть никем иным.
Лейла и сама знала, что не похожа на жену или подружку кого-нибудь из служащих. Однако в подобной ситуации сохранять хотя бы видимость профессиональной независимости становилось трудновато.
— Добрый вечер, мистер Росси. Для меня большая честь присутствовать на этом вечере. Остров великолепен. — Ей пришлось немало потрудиться, чтобы произнести эти ничего не значащие слова.
Он поддержал взятый ею тон.
— Да, вам, конечно, повезло с приглашением.
— Редко служба в компании начинается с отдыха на Карибах, я вас правильно поняла?
— Если хотите, мы обсудим и это, — сказал Данте и, взяв у Карла бокалы, один протянул ей.
С обворожительной улыбкой на красивых губах, поддерживая ее за локоть, он препроводил ее к другому концу террасы. Никто не рискнул последовать за ними, но Лейла спиной почувствовала неодобрительные взгляды мужчин и поощрительные — женщин.
