— Сколько лет твоя мама вдовеет?
— Шестнадцать. Мне тогда исполнился двадцать один год.
— И она не захотела еще раз выйти замуж?
— Нет. Мне пришлось играть роль главы семьи, все-таки единственный мужчина в доме...
— Ты думаешь, твоя семья обрадуется мне? — нервно спросила она.
— Сестры будут на седьмом небе от счастья, а мама сразу побежит в церковь ставить свечки, — успокоил ее Данте, нежно прикасаясь губами к щеке Лейлы. — Мама молилась, чтоб я подарил ей побольше внучат. Как минимум дюжину. На меньшее она не согласна.
Данте и Лейла уже говорили о детях. Обычно мужчины обходят вниманием этот вопрос. Но Данте считал, что мужчина женится и заводит семью, чтобы жена родила ему ребенка, а лучше — нескольких!
— Да, конечно, — радостно соглашалась с ним Лейла. — Один ребенок в семье всегда вырастает эгоистом. Взгляни хоть на меня!
Лейла с удовольствием узнала, что будущая свекровь так же смотрит на вещи.
— Раньше, чем ты запомнишь, как кого зовут, сестры замучают тебя планами свадьбы, — пообещал Данте. — Джулия вытащит кружевную вуаль, в которой венчались все невесты Росси с тех пор, как бабушка осчастливила дедушку. Анни захочет испечь пирог. Кристи... Ну, эта неизвестно, что придумает. Кстати, то, что свадьба только летом, вовсе не умерит их пыла.
Рассказы Данте, вместо того чтобы успокоить Лейлу, породили новые страхи. Невеста Данте выросла в прямо противоположной обстановке. До десяти лет у нее даже не было подруг, потому что ее воспитывали няня, домашние преподаватели и гувернантки, потом Лейлу отправили в одну из частных школ Сингапура. Девушка в своей жизни ни разу не оказывалась в атмосфере шумной и дружной семьи, о которой рассказал ей жених. Сможет ли она принять такой образ жизни?
— Почему бы в следующие выходные тебе не встретиться с моей семьей? — спросил Данте. — Ты сама все увидишь. Поверь, тебе сразу станет легче.
Однако, вопреки его стараниям, она была близка к обмороку, когда через неделю он припарковал машину около старого трехэтажного дома, где вырос. Дом располагался в районе совсем не фешенебельном, зато окружал его прекрасный ухоженный сад. Рядом за витой оградой находился старинный парк, в котором семьи гуляли с детьми; когда-то туда водили и маленького Данте. Данте достал ключи.
— Готовишься грудью встретить врага? — спросил он.
— Да. — Лейла попыталась улыбнуться.
Она знала, что он уже сообщил своим о намерении жениться. Но, хотя Данте и уверял ее, что семья в восторге, нервы Лейлы были напряжены до предела.
— Конечно, нелепо, но меня мутит, Данте.
Парадная дверь дома приоткрылась, и оттуда высыпала толпа, как показалось Лейле, ребятни. Дети попрыгали со ступенек и облепили машину, прижимая носы к стеклам. Лейла решила, что они внимательно разглядывают только ее.
— Она хорошенькая! — заявила маленькая девочка с косичками, похожими на поросячьи хвостики.
— Старая, — безапелляционно бросил мальчик постарше, брат девочки. — Она не станет играть со мной в футбол.
— Приехали, приехали! — завопили остальные дети, бросаясь назад к дому. — Бабуля, она приехала!
Лейла, как в тумане, обнаружила себя стоящей посреди проезжей части в водовороте ребятишек. А Данте, между тем, уже сажал на плечи одного мальчика лет четырех, а другой, постарше, тем временем хватал его за ноги. Кто-то теребил его за брюки; девочки тоже устроили настоящую свалку.
Из-за налета детей и поднятого ими шума Лейла сама не заметила, как попала в дом, очутилась на парадной лестнице, вошла в комнату, заполненную людьми. Ей показалось, что прошла целая вечность, пока были представлены все присутствующие, хотя церемония знакомства не заняла более пяти минут. Она старалась показаться любезной, вежливо произносила приветствия. Но имена!
— Не пытайтесь запомнить всех сразу! Когда-нибудь научитесь отличать Чезаре от Паоло, дайте срок, — дружелюбно улыбнулся мужчина с внешностью кинозвезды, у которого, однако, через плечо была перекинута пеленка, а на руках восседал орущий младенец. — Мне потребовался целый месяц, прежде чем я запомнил, кто есть кто, и до сих пор еще немного путаю.
