— Я пошел. До завтра, джентльмены.
Расправив плечи, Гарри направился к двери, однако в душе он чувствовал себя последним неудачником.
— На урок к своей гувернантке? — осведомился сэр Ричард.
Гарри помедлил и обернулся:
— Похоже, вы заинтересовались моей любовницей, Белл? Может, проголосуете за нее завтра вечером?
— Меня не интересует ваша любовница, Тремор, — небрежно отозвался тот. — Но я с удовольствием посмотрю, как вы проиграете.
— Не сомневаюсь, — сказал Ламли. — Каково это видеть, что Гарри пользуется всеобщей симпатией, когда ты стареющий повеса без единого друга, не считая камердинера, да и тому приходится платить.
Сэр Ричард наполовину встал со своего кресла.
Ламли тоже приподнялся.
— Только попробуйте, Белл, — угрожающе произнес он.
— Джентльмены. — Гарри поднял руку. — Поскольку мы вынуждены находиться вместе по меньшей мере неделю, как предписывают правила, давайте будем взаимно вежливы.
Сэр Ричард снова опустился в кресло, не сводя сузившегося взгляда с виконта. От него явно будет много проблем, подумал Гарри, но ничем не выдал своего беспокойства. Не сказав ни слова, он поклонился и вышел из комнаты.
Сейчас ему необходимо было найти Молли и провести с ней работу, иначе к утру их карточный домик рассыплется.
— Кошмар. — Молли едва поспевала за Гарри, который тащил ее по коридору к их спальням. — Кладовка для поцелуев? Я и вообразить не могла, что подобные вещи существуют.
Гарри хмыкнул:
— Я тоже. У Принни извращенное чувство юмора.
— Не вижу ничего смешного, — сказала Молли. — Если вся неделя будет похожа на сегодняшний вечер, я попаду в ад. По твоей вине.
Гарри остановился:
— Пусть тебя утешит мысль, дорогая, что если тебе суждено попасть в ад, ты начала это путешествие задолго до этой недели.
Молли ахнула.
Гарри хмыкнул:
— Да ладно, Молли. Что еще тебе оставалось делать? Я не мог отвезти тебя домой сразу же после того, как тебя бросил Седрик. Я бы проиграл пари, а от этого зависит мое будущее. Так что у нас не было другого выхода.
Молли вздохнула:
— Боюсь, мое дальнейшее пребывание здесь не имеет смысла.
— Разумеется, ты должна остаться. — Гарри старался говорить твердо и спокойно. — Это только первый вечер.
Они остановились у ее двери.
— Никогда в жизни я не чувствовала себя так глупо, — прошептала она с унылым видом.
Гарри подавил чувство жалости. Провалив роль любовницы, она, возможно, лишит его свободы, как она это проделала давным-давно на рождественском балу, когда из-за ее глупого стихотворения ему пришлось поступить на военную службу.
— Уверен, ты способна на большее, — сказал он. — В тебе есть огонь. Нужно, чтобы все это видели.
Молли вздохнула:
— То есть я должна быть послушной и в то же время иметь огонь?
Гарри на секунду задумался.
— Да. Я понимаю, что это звучит противоречиво, однако женский огонь не должен бросаться в глаза. Мне следовало объяснить тебе это еще в карете.
— Во мне нет огня.
Плечи Молли поникли.
Возможно, из-за выпитого бренди, но внезапно его Немезида показалась Гарри весьма привлекательной. Он вспомнил, как пылко она целовалась, сидя у него на коленях. И еще он вспомнил, как она выглядела в том голубом платье в гостинице. С округлыми формами, соблазнительная… Конечно, в ней есть огонь! И лучше ей помнить об этом, иначе к Рождеству он может оказаться в брачных оковах.
Гарри схватил ее за запястье:
— Позволь мне напомнить тебе, что ты не айсберг.
— Гарри?
Молли подняла на него глаза, в которых читался испуг.
— Я не причиню тебе вреда, — прошептал он, ободренный.
Ее брови нахмурились.
— Но ты пил. А когда мужчины напиваются, они совершают неприличные поступки.
— Я не пьян. К тому же мы всего лишь поупражняемся в поцелуях. Чтобы придать тебе уверенности.
Она промолчала.
— Молли?
Она по-прежнему молчала, глядя на мысок своей туфли, выводивший узор на ковре.
— Я собираюсь поцеловать тебя, — промолвил Гарри, обхватив ладонью ее подбородок. — Тебе лучше сбежать прямо сейчас, если ты против.
Она подняла глаза, и тут что-то перевернулось в его груди.
Она не хотела сбегать.
Как необычно для Молли. И как невыразимо чарующе.
Молли едва дышала, когда губы Гарри прижались к ее губам. Он буквально пришпилил ее к двери, упершись ладонями в деревянную панель по обе стороны от нее.
