Когда Афина проследовала в кладовку с чувственной улыбкой на губах, Молли лишилась дара речи. Ее сердце билось так сильно, что она боялась умереть. Не считая поцелуя Гарри и тех мгновений, когда он обучал ее походке настоящей любовницы, она чувствовала себя ужасно.
Как она выдержит целую неделю?
Гарри вытянул самую короткую соломинку и улыбнулся. Молли подавила неприятное чувство. В мире полно бабников, почему она должна переживать из-за одного из них? В конце концов, он никогда не притворялся порядочным человеком. По крайней мере он был честен относительно собственной беспринципности.
Лорд Максвелл приподнял бровь:
— Постарайся не разочаровать ее.
Даже не взглянув на Молли, Гарри открыл дверь и скрылся в кладовке с Афиной на три мучительные минуты.
Впрочем, никто, кроме Молли, не считал эти минуты мучительными. Наоборот, веселье, глупые шутки и флирт только усилились, словно сознание, что в кладовке целуется парочка, явилось своего рода стимулятором.
Наконец они вышли, встреченные гиканьем и смехом. Афина казалась довольной, а Гарри выглядел так же, как и до уединения в кладовке.
— Не хочешь поделиться впечатлениями? — осведомился Максвелл.
— Ни за что, — галантно отозвался Гарри, поцеловав руку Афины.
Дружелюбное подшучивание продолжилось, когда пришла очередь Хильды. Короткую соломинку вытянул лорд Максвелл. Все рассмеялись, когда Хильда, вернувшись, сказала:
— Не бросайте его акулам.
Следующей была Банни, а ее партнером — капитан Эрроу. Когда Банни вышла, она ничего не сказала, только мило улыбнулась. Сэр Ричард отодвинул Эрроу и притянул ее к себе с собственническим видом.
Молли и Джоан ждали своей очереди.
— Далила, в кладовку, — распорядился Гарри.
Никто не двинулся с места.
Гарри подтолкнул Молли в спину.
Ах да. Она же Далила!
Молли вошла в совершенно пустую кладовку, и Гарри захлопнул за ней дверь.
Она оказалась в темноте. Снаружи доносился хохот, затем послышалось «Ого!», видимо, кто-то вытащил соломинку.
Боже, пусть это будет не сэр Ричард, взмолилась Молли.
Спустя мгновение дверь открылась и тут же закрылась. Молли ничего не видела, кроме контуров мужской головы. Инстинктивно она выставила перед собой руки, и ее ладони уперлись в худощавую талию. Виконт Ламли. Слава Богу! Но она все равно не хочет с ним целоваться.
— Подождите! — шепнула она.
— Почему?
Он схватил ее руки и дружески сжал.
— Я… я… — Что сказать, чтобы отсрочить неизбежное? — Я хотела спросить… как ваша матушка?
— Моя матушка? — ошарашено переспросил он.
— Да, как она поживает?
Молли надеялась, что его мать еще жива. Не может же он проигнорировать вопрос о здоровье своей матери!
— Хорошо, спасибо. Не считая подагры. Они с отцом оба страдают от этого недуга.
— Неужели?
— Да. Просто ужасно, что приходится испытывать пожилым людям.
Они все еще держались за руки.
— У вас есть братья и сестры? — спросила Молли.
— Пятеро, — сообщил виконт и по ее настоянию назвал их имена и семейное положение.
— Замечательно, — восхитилась она.
Последовала пауза.
— Вы готовы? — поинтересовался он одновременно с Молли, которая спросила:
— Вы любите вишневый пирог?
— Полагаю, что да, — медленно отозвался он. — Хотя предпочитаю яблочный.
— Если кухарка позволит, я испеку вам свой фирменный пирог.
— Буду ждать с нетерпением, — учтиво произнес виконт.
Последовала очередная пауза. Молли почувствовала, что у нее по спине стекает пот.
— Здесь довольно душно, — сказала она.
— Пожалуй, — согласился виконт.
И тут дверь распахнулась. Их три минуты истекли. Виконт Ламли отпустил руки Молли, и они вышли из кладовки.
— Ну как? — спросил сэр Ричард.
Молли напряглась. Ей не понравилось, что сэр Ричард проявляет к ней особый интерес, хотя, возможному нее разыгралось воображение.
— Мы разговаривали, — сообщил Ламли недоверчивым тоном.
— Разговаривали? — обратилась Джоан к Молли.
Молли улыбнулась:
— Да. У виконта замечательная семья. — Она повернулась к Ламли: — Благодарю вас, виконт, за увлекательную беседу.
