– Сменные патроны? Неплохо сказано, право слово. Чисто по-женски…. Говоришь, бутылка с молоком? Знать, и жестокосердным латышским стрелкам не чуждо милосердие. Вспомнил-таки суровый и чёрствый чекист Лацис о восьмимесячной девочке…. А ты, воительница, скорая на расправу, хотела его прикончить.
– Кстати, о младенце…. Может, заберём маленькую с собой? В двадцать первом веке ей будет…уютней и спокойней…
– Думаешь? – пессимистично хмыкнул Гарик. – А я, вот, не уверен…. Представь картину маслом. Качаешь ты ребёночка, баюкаешь, а в этот момент происходит очередной «пробой». Глядь, девочка исчезла в неизвестном направлении, а в одеяльце завёрнут детский пожелтевший скелетик…. Оно тебе надо, мечтательная фантазёрка?
– Пожалуй, не надо, – неуверенно вздохнув, призналась Аля. – Наши дальнейшие действия?
– Зажигаем керосиновую лампу, заходим в пещеру и запираем дверь…. Кстати, а почему рядом с телом товарища Урицкого – в районе головы – натекла лужица крови? Признавайся, твоя работа?
– Моя, естественно…. Не сдержалась, врезала пару раз ногой по наглой и похотливой роже. Ведь, именно он предлагал – заняться групповым сексом на зелёной травке…. Не волнуйся! Жив твой драгоценный Яшенька, жив. Я проверяла, пульс прощупывается. Только нос слегка разбит, да зубов – на пару-тройку штук – стало меньше. Так что, значительного вмешательства в течение исторического процесса не произошло, и Прошлое – практически – не потревожено…
Ключ, совершив два с половиной оборота, послушно замер в замочной скважине.
– Вперёд, боевая подруга! – браво скомандовал Гарик, берясь ладонью за дужку керосиновой лампы. – Нас ждут великие дела! С собой захватим пистолеты, гранаты, пару ножей, папиросы-спички, фляжку, корзинку с продовольствием и керосиновую лампу. Винтовки же, лишние ножи и кисеты с табаком-самосадом оставим здесь, возле дверей.
Они наполнили флягу водой из родника и продолжили путь. Подземный ход причудливо змеился, поворачивая из стороны в сторону через каждые тридцать-сорок метров.
– Обещанный тупичок! – объявила Аля. – Да, здесь кто-то упорно и настойчиво махал киркой. Посмотри, сколько вокруг нагромождено обломков-осколков.
– Каменное крошево меня совершенно не интересует, – внимательно осматривая стены подземелья, сообщил Гарик. – А, вот, это…. Здесь имеется глубокий «отпечаток» человеческой ладони. Ну-ка, примерю свою. Нет, велика, не влезает…. Алмазная донна, теперь ты попробуй!
– Зачем?
– На всякий пожарный случай. Тем более что один из клыков смилодона стал тёплым…
Аля, поместив правую ладошку в каменный «отпечаток», недоверчиво хмыкнула:
– Всё – по размерам – совпало идеально. Можно сказать, тютелька в тютельку…. А что делать дальше, господин капитан-командор научно-исследовательской экспедиции?
– Не знаю, мой храбрый матрос. Извини.
– Поставь-ка керосиновую лампу вон на тот обломанный сталактит…. А теперь посмотри, над «отпечатком» имеется идеально-круглое отверстие. Интересно, для чего оно?
– Может, мышиная норка, – предположил Гарик. – Хотя, высота-то приличная. Как мышь может туда забраться?
– Наверное, местные грызуны – ужасно шустры и прыгучи. Ну, почти как знаменитые австралийские кенгуру, – хихикнула Аля, не вынимая ладони из «отпечатка». – Попробуй-ка, странствующий идальго, засунуть в эту норку клык смилодона. Тот, который тёплый.
– Интересная и креативная мысль. Подожди, сейчас я сниму его с ожерелья…. Ага, готово!
Гарик вставил – наполовину – клык смилодона в отверстие и засомневался:
– Такое впечатление, что там какая-то преграда…. Может, надавить посильнее?
– Давай, постарайся. Мы же ничем не рискуем.
– Как скажешь, любовь моя революционная….
Прозвучал тоненький хрустальный перезвон и по стене подземелья – в двух метрах от «отпечатка» ладони – пошли ровные прямые трещины, образуя прямоугольник с размерами примерно полтора метра на три с половиной.
– Не бойся, всё идёт нормально, – заверил Гарик.
– Я похожа на трусиху? Давала повод, чтобы ты так думал?
– Нет, ни разу. Ты очень смелая и отважная барышня. А местная дверь-то – высоченная. Видимо, рассчитана на конного всадника, или же на сказочного великана…
