Гейб проснулся после тяжелого сна. Он злился, на его лбу выступила испарина. Чтобы успокоиться, он решил побегать. Пробежав шесть миль, он вернулся в замок, беспокойный и раздражительный, каким был уже многие дни.
Он не сразу понял, что идет к лестнице, а затем поднимается наверх. Задержавшись у детской всего на секунду, он открыл дверь и вошел внутрь. Ребенок не спал. Лежа в кроватке, он, широко раскрыв глаза, рассматривал мобиль.
Гейб почувствовал гордость и любовь к малышу. Да, любовь. Он никогда не испытывал ее раньше, но теперь она переполняла его. Он встал у кроватки, не зная, что делать.
Раф пискнул и поднял ручки, пристально глядя на Гейба, и тот, повинуясь инстинктам, взял мальчика на руки.
Он выдохнул, прижав Рафа к груди и вдохнув его запах.
— Сынок, — прерывистым тоном прошептал он. — Я позабочусь о тебе. — Он снова вдохнул. — Я люблю тебя.
* * *
Наступило морозное утро. Эбигейл поднялась на рассвете. Она нервничала отчасти из‑за смены часовых поясов, отчасти из‑за сомнений по поводу того, что она правильно сделала, приехав в Италию.
Она прошла на цыпочках мимо комнаты Гейба, хотя у нее был соблазн зайти к нему и забраться в его кровать.
Только один вид деятельности мог избавить Эбби от стресса. Ей пришлось отказаться от балета на последних месяцах беременности, а после рождения Рафа у нее просто не хватало сил ни на что, кроме непродолжительной растяжки. Но желание вернуться к занятиям хореографией приводило ее в дикое отчаяние.
Подходящая для занятий комната нашлась прямо напротив кухни. Помещение было почти пустым. Только несколько стульев у стены, стеклянные двери, ведущие на патио, и вид на Альпы на все четыре стороны. Она старалась игнорировать красоту снаружи. Разглядывая ее, она в очередной раз вспоминала, где находится и почему. Включив отрывок из «Щелкунчика», она сделала несколько упражнений на растяжку, а потом закрыла глаза и, слушая музыку, погрузилась в состояние, похожее на транс. Эбби переполнялась ощущениями, размышляя о том, кем были она и ее мать и что именно она любила в балете. Танцуя, она почувствовала, как ее беспокойство уменьшается. Она испытывала ощущение безопасности, уверенность и блаженство.
В какой‑то момент она заметила фигуру в дверях, резко повернулась и увидела Гейба, который за ней наблюдал.
Нет. Он таращился на нее. Вернее, поедал глазами и отслеживал каждое ее движение. Эбби затрепетала, но заставила себя уставиться на него холодно и с упреком.
— Ты что‑то хотел? — нерешительно спросила она, скрестив руки на груди и радуясь тому, что надела старый балетный купальник и колготки.
— Что ты делаешь?
Странный вопрос. Он не узнал балет?
Гейб задумчиво нахмурился, качая головой, словно осознал глупость своего вопроса.
— Ты балерина?
— Нет. — Эбби вспомнила свои гневные разговоры с отцом и его протесты по поводу ее ухода из балета. — Я просто люблю танцевать.
— Разве это не одно и то же?
— Нет, — отрезала она, потому что не собиралась обсуждать свою карьеру. Отец воспринял ее решение как личное оскорбление. Он считал, что она предала свою мать.
— Ты двигаешься так, словно сливаешься с музыкой, — сказал Гейб.
Эбби закрыла глаза. Ей достаточно часто говорили, что она одаренная танцовщица. И многие люди были в ярости от того, что она бросила сцену.
— Спасибо, — просто ответила она.
Он моргнул, будто собираясь с мыслями.
— Я еду в Фьяматину. Тебе что‑нибудь нужно?
Эбигейл настороженно посмотрела на него:
— Я хотела бы пойти с тобой. — Ей предстояло ехать в машине с Гейбом, но она не желала отказываться от поездки.
— Ладно. Если ты так хочешь. — Он лениво повел плечами. — Но я скоро выезжаю. Поторопись!
Эбби злобно пялилась ему вслед. Его высокомерное поведение задевало ее за живое. Ей хотелось подбежать к Гейбу, развернуть его к себе лицом и спросить, почему он так холоден с ней.
Эбби широко раскрывала зеленые глаза, шагая по замку и замечая детали, которых не видела раньше. Старые кирпичи, которые образовывали сводчатый потолок в коридорах. Стены, которые первоначально были выложены из камня, а теперь представляли собой очаровательную смесь камня и бетона. Из окон открывался вид на Альпы, заснеженные и волшебные.
