Вера старалась соблюдать спокойствие, но коленки дрожали.
– Вероятно, я соглашусь. Через месяц из тюрьмы выходит один спец. Он и будет работать, если согласится. Скорее всего, он скажет «да». Он нуждается в деньгах, но платить ему придется много. Парень свое дело знает.
– Что ж, придется подождать. А пока проследите за этим типом. – Она выложила фотографию Геннадия Воронцова на стол. – На обратной стороне его адрес и места, где он бывает. Меня интересуют женщины, с которыми он встречается. Желательно со снимочками.
– У такого красавчика, может быть, десятки женщин.
– Мне нужна главная. Очевидно, она и будет мишенью.
– Такая работа должна оплачиваться, – усмехнулся Михась.
– Миллион семьсот с трех миллионов из тайника за десять минут работы тебе мало?
Он замолчал. Можно сказать, ему первый раз в жизни так крупно повезло.
– Хорошо, я все сделаю.
– Отлично. Как свяжемся?
Он достал из кармана простенький мобильный телефон и передал ей.
– Он нерабочий. Но держи его всегда включенным. Если я понадоблюсь, нажми девятку, и все. Я на связи. Могу и я позвонить. Эту связь нельзя прослушать или записать.
Он убрал в карман фотографию, встал и ушел. На этом их разговор окончился.
Вера выпила шампанское, вышла на улицу, взяла такси и поехала на вокзал. Сидя на заднем сиденье, она постоянно оглядывалась. Не следит ли кто за ней. Заглянув в рюкзак, она увидела деньги. Те самые. Кирилл обматывал их обычной веревкой.
Деньги она положила в автоматическую камеру хранения и на том же такси поехала домой. В это время заканчивался ее рабочий день. На улице стояла июльская жара.
6
Профессионалу такого класса, да еще с большими возможностями, ничего не стоило навести справки о человеке, фотографию которого дала ему Вера. Геннадий Степанович Воронцов в картотеке МВД не значился, а значит, судимости и отпечатков пальцев нет. Человек солидный, работал заместителем директора строительной фирмы. В коррупции не был замечен. Хотя в фирме в этом смысле без него не обошлось. Финансы фирмы находились в его руках. За три дня наблюдений этот тип потратил три свои зарплаты. Явно он ворует деньги из кассы или при помощи других комбинаций. Встречался он только с одной женщиной, как это ни странно. Но самое ужасное, что Михаил ее очень хорошо знал. И даже спал с ней. Это происходило много лет назад. У него до сих пор валяется где-то ее чистосердечное признание. Тогда он приехал в Ленинград за новой партией зэков, которым суд уже вынес приговор. В него вцепился начальник отдела нравов, идею которого поддержал главный по ловле карманников.
– Слушай, Михаил Ильич, ты человек в городе неизвестный. А наши рожи всем известны. Мы уже провалились пару раз. Нам нужен свежак. Ты из Сибири, о тебе в наших краях ничего не известно.
Капитан, он не помнил его имени, выложил на стол газету «Из рук в руки», пролистал ее и указал на одно объявление:
– «Оказываем интимные услуги», и телефон. Объявления появляются каждый день, а вот телефоны меняются. Второй раз туда же не позвонишь. Там работают шлюхи по выезду. Клофелинщицы. У нас заявлений от потерпевших гора. Девки неуловимы. Работают только с приезжими. Ходят по отелям, но сначала предлагают встретиться в ресторане. Очевидно, клиентов проверяют. Так просто она к тебе не подойдет. Потом берут выпивку из бара и в номер. Деньги требуют вперед. Все бабы классные. Не устоять. С собой, кроме косметики, ничего не носят. Тут, наверное, замешаны бармены, выпивку выдают они и наверняка уже с клофелином. На испуг их тоже не возьмешь. «Знать ничего не знаю, решила подработать. Вот и вышла на панель».
– Интересная интрижка, – кивнул Михась. – У нас сидят сутенеры, так что я их систему знаю. Мне нужны деньги, газета и номер в дорогом отеле на сутки. Я вам это дело в два счета организую.
Одним словом, договорились.
Михась поселился в отеле «Астория» в номере люкс, который бронировали для него на трое суток. Никто не верил, что периферийный майор справится с делом за один день. Но Михась знал воровские дела не хуже воров в законе. Тюремные авторитеты понарассказывали ему историй много из блатной жизни. Его за колючкой боялись. Что-то не так – и ты на кладбище. Порядок в колонии держался на ворах в законе. Им и водочка позволялась, а начальник убойного лагеря переходящие знамена получал за образцовый курятник.
