— Ox! — Одри вздрогнула. Так можно запугать себя до полусмерти.
Кошмар из сна продолжал витать где-то рядом, клубился в воздухе. Густой, как болотный туман, он обволакивал сознание влажной липкой паутиной, которую Одри все силилась стряхнуть, но как-то вяло, нерешительно.
Темнота стала ее Немезидой. Необходимо победить темноту!
Медленно выбравшись из постели, Одри, пошатываясь, подошла к двери, открыла ее и спустилась в холл за запасной лампой. Ну вот, сказала она себе, и вовсе даже не страшно.
Она протянула руку к дверце шкафчика и замерла как вкопанная. Господи! Повернула голову. Да, вот снова! Какой-то посторонний звук.
С неистово колотящимся сердцем она стала подниматься по лестнице. Прислушалась. Господи Иисусе! Внизу кто-то есть! Она так вцепилась в перила, что пальцы свело.
Одри стиснула зубы. Надо успокоиться. Не будь таким младенцем, Эйди, сказала она себе, бессознательно прибегая к отцовским оборотам речи. Дом надежно заперт. Должно быть, у Майкла после их разговора бессонница, вот он и бродит. Ну конечно, решила Одри, это Майкл.
Испытав облегчение от мысли, что не будет одна, она снова начала спускаться по ступенькам. Опять услышала шум. Одри была уже почти внизу, коща поняла, что звуки доносятся из отцовского кабинета. Уже уверенная, что это Майкл, она улыбнулась, пересекла гостиную и распахнула дверь.
— Майкл...
Ночь — время звуков.
У нее перехватило дыхание, во рту мгновенно пересохло, из горла вырвалось гортанное восклицание. Секунда тянулась, как ночь.
Звук в темноте — странный бесплотный свист, мелодичный и резковато-нежный, почти заунывный. Аккорд смерти.
И в то же мгновение что-то наискось рассекло ночную рубашку Одри от плеча до бедра. Шелк скользнул по лодыжкам, и Одри осталась нагой и беззащитной.
Она коротко вскрикнула, сжалась всем телом и попятилась из кабинета, но что-то не пускало ее, упираясь в спину. Кошмар внезапно обратился в явь. Силы оставили Одри, ноги ее стали ватными.
Она долго и неуклюже металась, словно скаковая лошадь, запертая в тесном стойле. Наконец ей все-таки удалось повернуться, чтобы выяснить, что же ее держит. Боль током пронзила ее локоть — Одри ударилась о край двери, которую оставила открытой.
Но тут кто-то схватил Одри сбоку. Нападавший был невероятно силен, действовал уверенно и властно. Неужели все-таки Майкл? — пришла ей в голову дикая мысль. Его физическая сила тоже была незаурядной. Одри почувствовала, что ее мощно теснят куда-то в сторону от выхода, бездумно развернулась и изо всех сил толкнула нападавшего в грудь.
Одри и сама была отнюдь не из слабого десятка, и силы ей тоже было не занимать. Недаром главой семьи был ее отец. Одри привыкла по три раза в неделю посещать гимнастический зал, регулярно тренировалась, увеличивая нагрузки, а последние несколько лет даже поднимала тяжести. Поэтому ее отпор получился мощным и неожиданным.
Высвободившись, она рванулась прочь, но споткнулась о складку ковра и растянулась на полу. Хотела закричать, но легкие не слушались. Попыталась встать, но тут на нее надвинулась сама темнота.
Увидев приближающуюся тень, Одри в ужасе втянула голову в плечи; ни нее дохнуло жаром. Блесни в темноте глаза, зубы, различи Одри хоть какие-нибудь человеческие черты, она сумела бы справиться со своей паникой. Но перед ней ничего не было. Мгла внутри мрака.
Два тела сцепились в схватке. Они столь тесно переплелись и прижались друг другу, что, упади на них немного света, предстали бы многоруким, многоногим монстром, корчащимся в чудовищных конвульсиях, извивающимся и ворочающимся с боку на бок.
Со всех сторон Одри как будто опутали жесткие канаты. Щеку обжигало чужое дыхание. Руководимая неосознаваемым инстинктом самосохранения, она и сама стала как можно теснее прижиматься к врагу. Видимо, сейчас единственный шанс остаться в живых заключался в том, чтобы лишить его свободы движений.
Потом, улучив момент, Одри неожиданно ударила врага коленом в пах. Она услышала мычание, резкий выдох, но в полной мере ожидаемой реакции не последовало. На Одри снова накатил панический ужас. Мелькнула отчетливая мысль: она сражается с чем-то потусторонним.
