Элиан положила вилку.
— Хорошо, — сказала она. — Чего вы хотите?
Он пожал плечами.
— Это зависит от обстоятельств.
— От каких? — резко спросила она.
— Например, от степени моей полезности.
Она посмотрела на него, как мангуст на змею.
— Я не вижу, чем вы можете быть мне полезным.
— В самом деле? — Стик продолжал уплетать, как ни в чем не бывало. — Что ж, жаль. Ведь Майк в конце концов найдет документ Катей, который ищете и вы. Я знаю все, мисс Ямамото, все и обо всем. Майк мне вчера многое рассказал. Как видите, он мне доверяет.
Он подцепил последний кусок.
— Я даже знаю, что он думает о вас. Он собирается взять меня с собой, когда отправится за документом. Меня, а не вас, поскольку вам он не доверяет.
— И, как я полагаю, вы можете исправить это? — прямо спросила Элиан.
— Вполне вероятно.
— Ведь Майкл ваш друг, Стик. Вы собираетесь его предать, почему?
— Я собираюсь предать Майка? Разве я говорил о предательстве? — Стик напрягся, произнося эти слова.
— Мне так показалось.
— Все имеет цену, мисс Ямамото. По крайней мере, все ловкие люди имеют цену. Какова ваша?
— Я не стану отвечать на подобные вопросы.
— Я хочу знать, на кого вы работаете? На вашего отца? На Масаси Таки? На вашу мать Митико? Я никогда не поверю, что Нобуо Ямамото связался с кланом Таки-гуми. Ведь вы не из якудзы, не так ли?
— Нет, — ответила Элиан, — не из якудзы. Внезапно она почувствовала смертельную усталость. Довольно лжи. Она измучена бесконечным нагромождением вранья, она устала жить в зыбком мире неправды, где каждое слово, каждый шаг может выдать ее с головой. Она устала от этого вечного страха разоблачения. Она устала нести бремя многочисленных масок. Элиан беспомощно посмотрела на Стика. Она хотела сейчас только одного — освободиться от лжи. Стик, заметив ее замешательство, мягко спросил:
— Кто вы? Скажите мне.
Элиан посмотрела в широкое окно кафе. Толпы пешеходов внизу заполонили теперь не только тротуары, но и проезжую часть улицы. О, как ей хотелось превратиться в одну из бесчисленных покупательниц, снующих по лавкам. На улице начинался дождь. Элиан захотелось ощутить лицом прикосновение его капель, захотелось почувствовать, что она еще жива. Но это было невозможно. У меня нет выхода, в тоске подумала Элиан. Она не могла больше лгать человеку, которому желала лишь добра и которого, возможно, успела полюбить. Но она не могла и сказать правду. Маска приросла к ее лицу. Элиан в отчаянии повернулась к Харуме.
— Я уже давно не думала о себе как об Элиан Ямамото, — сказала она. — Я не знаю, что значит быть Элиан Ямамото. Я тоскую по самой себе, по своему истинному лицу.
— Так что же мешает вам открыть его? — спросил Стик.
— Обязательства, — коротко ответила она. Элиан повернулась так, чтобы не видеть окна. Там, снаружи, недоступная ей жизнь, сейчас лишь усугубляющая отчаяние, которое охватило все ее существо.
Глядя куда-то мимо Стика, она вяло произнесла:
— Семья. Моя семья.
Стик молчал, ожидая продолжения.
— Может быть, мне все-таки понадобится ваша помощь.
— Я помогу вам. Но это будет кое-чего стоить. Элиан молчала, подыскивая слова, способные выразить ее самые сокровенные желания. Наконец она сказала, буднично и просто:
— Я хочу, чтобы вы убедили Майкла в том, что мне можно доверять. — Она хотела продолжить, но слова замерли на губах. Нет, она не может рисковать жизнью Тори. Она и так сказала слишком много.
— Хорошо. — Стик кивнул. — Положим, мне это удастся. Что в этом случае получу я?
Элиан отодвинула кресло и встала.
— Похоже, я все-таки ошиблась. Будь вы другом Майкла, вы не произнесли бы этих слов. Я здесь для того, чтобы защитить его и помочь, как могу, даже ценой собственной жизни. Я ошиблась. Но и Майкл ошибся, решив, что вы его друг. Это не так.
— Элиан, успокойся, — раздался голос у нее за спиной. Девушка резко обернулась. На нее смотрел улыбающийся Майкл.
— Мы со Стиком знаем друг друга настолько хорошо, насколько это вообще возможно. Все это он сделал по моей просьбе.
— Вот как?
— Именно так, — с улыбкой ответил Майкл. — Теперь, когда я знаю, на чьей ты стороне, можно считать, что мы наконец-то познакомились.
