— Кто ты? — подозрительно спросил охранник. Дзёдзи узнал в нем одного из похитителей Тори. Справившись с волнением, он назвал первое пришедшее на ум имя.
— Я тебя не знаю, — подозрения в голосе прибавилось.
— Я вас тоже вижу впервые. Я лишь выполняю свою работу, и все.
— Похоже, ты человек маленький, — рассмеялся охранник и распахнул дверь пошире.
Дзёдзи посторонился, и из темноты выступила Митико. Ее меч молнией сверкнул в воздухе. Охранник еще улыбался, когда лезвие катаны вонзилось в его грудь.
Дзёдзи, отшвырнув в сторону ненужный теперь поднос с едой, стремительно метнул танто в привставшего со стула второго охранника. Тот рухнул на пол. Шум упавшего тела разбудил Тори, она лежала на футоне у стены.
— Бабушка! — закричала Тори, вскакивая с постели и бросаясь к Митико.
Митико, споткнувшись о тело убитого охранника, метнулась навстречу. Она подхватила Тори на руки.
— Бабушка, ты здесь! Ты пришла за мной! Правда, пришла? Это не сон?
— Это не сон, малышка. Я здесь. — Слезы катились по лицу Митико.
— Бабушка, я знала, что ты придешь за мной. Я ждала тебя. Почему ты плачешь?
Митико сказала подошедшему Дзёдзи:
— Я не хочу, чтобы она видела все это.
— Бабушка, эти люди спят?
— Да, милая. Они устали, охраняя тебя, и прилегли отдохнуть.
Митико на мгновение запнулась. Но горячая волна радости уже окатила ее, отбросив ненужные сомнения. Боже, подумала Митико, она жива и здорова. Она крепко обняла Тори.
Дзёдзи, убедившись, что оба гангстера мертвы, вытащил свой танто из груди охранника. Он вывел Митико, прижимающую к груди Тори, из комнаты.
— Как ты себя чувствуешь, малышка? — спросила Митико. У нее кружилась голова от радости и облегчения. Она пошатнулась, Дзёдзи осторожно поддержал ее.
— Я так скучала по тебе, бабушка. — Тори уткнулась лицом в волосы Митико.
Темный коридор был пуст. Лишь работающая машина нарушала тишину.
— Мама тоже пришла за мной? — спросила Тори сонным голосом. Она уже снова клевала носом.
— Ты ее скоро увидишь, совсем скоро, моя храбрая малышка, — тихо ответила Митико.
* * *
Лилиан с отрешенным выражением лица сидела на террасе перед входом в ресторан. Не чувствуя вкуса, она отпила чаю.
Лилиан наблюдала, как желто-бурая бабочка порхает над листьями папоротника. Она садилась, снова взлетала, не задерживаясь на месте дольше единого мгновения. Неподалеку по вьющейся лиане медленно и осторожно ползла мохнатая гусеница.
Лилиан налила себе еще чаю. Два таких разных создания, так не похожих друг на друга и так связанных друг с другом. Пройдет несколько дней, и мохнатая гусеница исчезнет, превратившись в легкие, порхающие буро-желтые крылья.
Гусеница и бабочка. Два существа в одном. Как и во мне. Вчера еще я была гусеницей, я родилась ею и прожила в ее облике много лет. Но сегодня, сегодня я бабочка. Наконец-то со мной произошло чудесное превращение. Я освободилась от своего прежнего мира, этой уродливой тюрьмы — моей жизни. Я свободна, я совершенно свободна. Лилиан счастливо улыбнулась.
Она увидела его, когда он входил в ресторан. Высокий, худощавый человек с моложавым лицом. Лилиан улыбнулась. Ему так идет легкая седина.
Его серые глаза внимательно оглядели зал. Он искал ее. На Лилиан было новое платье от Диора, так шедшее ей. Ощущение свободы вновь нахлынуло на нее.
Человек был одет в жемчужно-серый костюм в полоску. Лилиан с удовольствием отметила, что костюм тот самый, который она сама выбрала для него — великолепный, элегантный, не чета тем мешковатым уродцам неопределенного цвета, которые он но1:ил прежде. Лилиан снова улыбнулась. Она-таки привила ему вкус.
Он прошел в зал ресторана. Лилиан, посидев несколько минут, вошла следом. Ей не пришлось искать его, он, как обычно, сидел в дальнем углу, напротив двери. Раньше Лилиан забавляла эта привычка садиться на одно и то же место во всех ресторанах, где они бывали. Но, когда он объяснил ей, почему так поступает, она прониклась уважением к его дисциплинированности.
Метрдотель подвел ее к его столику и ушел. Лилиан улыбнулась, он улыбнулся в ответ, встал и нежно поцеловал ее.
Заказал ей аперитив. Сам он пил кампари.
