Это означало «чрезвычайно важно».
Джоунас добрался до конторы за четырнадцать минут. Это был рекорд. Однажды по пути стрелка спидометра перевалила за сто миль.
Из машины он позвонил своим помощникам, и они тоже выехали. Джоунас прошел через пропускной пункт и очутился на территории МЭТБ. В здании было спокойно, но работа кипела. Дежурный ждал Джоунаса в вестибюле. Повсюду были сотрудники службы безопасности.
— Никого не пускайте и не выпускайте, — приказал дежурный офицер, — пока все не выяснится.
Джоунас сообщил сотрудникам имена своих помощников, чтобы тех пропустили в здание, когда они приедут.
Поднявшись на восьмой этаж, Джоунас услышал негромкие слова: это действовали круглосуточные радиостанции, работавшие на Азию и Восточную Европу. МЭТБ никогда не закрывалось. Ведь в какой-нибудь стране сейчас обязательно день.
Дежурный офицер провел Джоунаса в холл. Когда они вошли в кабинет Джоунаса, дежурный включил компьютер и затребовал главный файл. Немедленно появилась надпись в оранжевой рамочке: «Данные стерты». Экран замигал.
Джоунас уселся за свой стол и начал нажимать на кнопки, все глубже проникая в память компьютера.
— О Господи! — воскликнул он и провел рукой по лицу. У него заболела голова и стало трудно дышать. Затем он снова вернулся к клавиатуре, еще раз проделал те же самые операции. Результат оказался тот же.
Приехали помощники Джоунаса. Он поднял на них глаза.
— Здесь были данные о русских агентах. Кто-то запросил всю информацию о них: имена, основные сведения, фамилии связных, явки — все. А потом убрал это из главной памяти.
— У нас нет копий твердых дисков, — сказал один из его помощников. — И вообще никаких запасных копий нет. Если этих данных не окажется в оперативной памяти, значит, мы потеряли всю информацию о советской агентурной сети.
В этот миг зазвонил внутренний телефон, стоявший на столе Джоунаса.
— Да? — Джоунас нажал на кнопку переговорного устройства.
— Тут к вам пришли. — Джоунас узнал голос одного из сотрудников службы безопасности, дежурившего в вестибюле.
— Кто?
— Генерал Хэдли, сэр.
Джоунас, у которого душа ушла в пятки, сказал:
— Пропустите его, пусть поднимется ко мне.
Он послал дежурного офицера к лифту встречать Хэдли и попросил всех остальных покинуть комнату.
Боже мой! — подумал Джоунас. Он ведь должен был вернуться только через два дня!
Дежурный впустил Хэдли в кабинет и вышел, закрыв за собой дверь.
— Ну, как дела, Джоунас? — поинтересовался Хэдли. — Давненько мы не виделись.
Хотя Сэму Хэдли было уже за восемьдесят, он по-прежнему оставался красавцем-мужчиной. Волосы его побелели, глубокие морщины избороздили лицо, а на руках выступили пигментные пятна. Однако энергия по-прежнему била в нем ключом, а в глазах светился острый ум.
Хэдли сел в кресло.
— Сколько уже мы с тобой друг друга знаем, Джоунас? — спросил он.
— Долго, — откликнулся Джоунас.
— Значит, надо вернуться к самым истокам, да? Вернуться в Токио, в то время, когда МЭТБ еще даже не родилось, — Хэдли покачал головой и вздохнул. — Что здесь творится, Джоунас?
— Сегодня вечером?
— Нет, не только сегодня вечером, — сказал Хэдли. — Сегодняшняя беда, увы, подготавливалась целых шесть лет. О Господи! — подумал Джоунас. Он видел сводку!
— И насколько плохо обстоят ваши дела? — спросил Хэдли.
Джоунас рассказал ему все, что ему было известно.
— Боже милостивый! — ахнул Хэдли. — Если русские действительно заполучили эту информацию, наша разведка отброшена назад на... да лет на десять, а может, и больше! — Он покачал головой. — Даже явки раскрыты? Кошмар!
Он встал и начал мерить шагами комнату.
— Но кто нас продал, Джоунас? Это может быть только кто-то из нашей организации, причем тот, кто знает секретные шифры, имеет доступ к главной памяти и может потом уничтожить данные.
— Таких людей совсем немного, — задумчиво протянул Джоунас. — Даже большинство начальников не знает стирающих программ.
Хэдли нахмурился.
— Но зачем вообще уничтожать данные? Почему бы просто не украсть их? Компьютер этого даже не засек бы, как он засек уничтожение информации. То есть благодаря этому быстрее напали на след.
