Минут через десять лифт утробно загудел, клацнул створками на их этаже, потом раздался звук торопливых шагов и звонок в дверь. Похоже, тетя Наташа уже спала. Иначе она не упустила бы возможности понаблюдать, кто это пришел к ее молодой соседке в половине двенадцатого ночи.
— Проходи, — Юлька быстро открыла дверь и посторонилась, пропуская Сергея в квартиру.
— Да зачем проходить-то? — подстраиваясь под ее шепот, поинтересовался он. — Одевайся, и едем.
В общем-то в ее квартире на самом деле делать было нечего. Юля быстро накинула пальто, на всякий случай взяла с полочки под зеркалом пятьдесят тысяч и сунула их в карман. Мало ли что случится, может быть, придется добираться домой на такси? Немного подумав, вернулась к зеркалу и мазнула по губам нежно-розовой помадой. Теперь, кажется, все. Сергей стоял за дверью, засунув руки в карманы и сосредоточенно изучал рисунок на тети Наташином коврике.
— Ну что, ты готова?
— Готова, — отозвалась Юля и первой направилась к лифту.
Вишневый джип стоял прямо возле подъезда. Палаткин открыл обе дверцы, подождал, пока она усядется на переднее сиденье, и только потом сел сам. В салоне едва уловимо пахло хорошими сигаретами. Юлька откинулась на мягкую спинку, обитую ярко-красной тканью, и уставилась вперед сквозь лобовое стекло. Краем глаза она видела, как Сергей слегка удивленно посмотрел в ее сторону, потом повернул ключ зажигания и тронул машину с места. Молчание он нарушил первым.
— Надеюсь, киоск, в котором я видел нужные кассеты, еще работает…
— Можно подумать, что он один на всю Москву! Кассеты с нашим любимым Селезневым продаются на каждом углу… Я хотела сегодня купить, но потом подумала, что сначала нужно найти видеомагнитофон.
— Конечно, такой киоск не один, — неожиданно мягко отозвался Палаткин. — Просто времени уже почти двенадцать часов. Когда я ехал к тебе, он еще работал.
— Так надо было сразу зайти и купить. Деньги бы я тебе отдала.
Сергей улыбнулся так, словно услышал что-то милое и смешное:
— Юля, не надо ершиться и демонстрировать свою независимость. Я все прекрасно понял еще в первый раз. Деньги твои мне не нужны. А кассету я не стал покупать из других соображений. Представь только: подходит к продавцу Сергей Селезнев и просит фильм с участием Сергея Селезнева. По-моему, это чересчур.
— Да, — согласилась Юлька. — Похоже, что за кассетой придется идти мне.
Они остановились недалеко от метро «Войковская», возле небольшого магазинчика, освещенные витрины которого были заполнены бутылками с яркими этикетками, банками с иностранной снедью, пачками сигарет, а также видеокассетами. Полуобнаженный торс Селезнева на обложке одной из них Юля заметила, еще только выйдя из машины. Название фильма разглядеть было сложно, да она и не особенно старалась. В конце концов, сюжет не имел значения. Главное, чтобы хорошо просматривалась эта самая «кошачья пластика». Стеклянная дверь в белой пластиковой раме отворилась легко и бесшумно. Юлька зашла в магазин и сразу наткнулась на откровенно оценивающий взгляд молодого продавца. Парень и не пытался скрыть своего интереса. Он обшарил глазами ее всю, задержавшись на каждой выпуклости, на каждом изгибе тела, потом намеренно медленно перевел взгляд на автомобиль, стоящий на улице. На лице у него было написано крупными буквами: «Что, девочка, гоняет тебя хозяин за сигаретками? Видать, в черном теле держит». Самое интересное, что он даже не встал со стула, продолжая покачивать ногой в коричневом кожаном ботинке. «Вот зараза! — со злостью подумала Юля. — Наверное, владелец магазина не знает, как ты тут клиентов встречаешь. Иначе давно уже нашел бы на твое место с десяток желающих».
— Что вам угодно? — наконец соизволил разлепить тонкие губы парень.
— Мне нужна кассета с Сергеем Селезневым.
Продавец посмотрел несколько удивленно. Очевидно, он ожидал, что дама попросит водки, вина или сигарет. Потом зачем-то перевел взгляд на маленький телевизор в углу, по которому показывали довольно откровенное эротическое шоу. Видимо, это зрелище показалось ему или вообще более достойным внимания, или же просто более подходящим для молодой красивой девушки. Во всяком случае, следующие его слова просто сочились сарказмом:
